«Русские ищут любую возможность, чтобы ударить по нашим флангам. Особенно пытаются отсечь наши танки от наступающей за ними пехоты. Положение становится таким запутанным, что мы не понимаем, то ли мы окружаем противника, то ли он нас» – это признание из дневниковых записей за июнь-июль 1941 г. начальника главного штаба сухопутных войск вермахта Ф. Гальдера, как и следующее: «Характерно малое число пленных (а по Геббельсу – так все 5 млн.! – Л.Ж.). Гарнизоны дотов отказываются сдаваться в плен, взрывают себя вместе с дотами».
А наши отцы-деды в захваченных вражьих дотах не раз заставали несчастных солдат, прикованных цепями к пулемётам…
«Поведение русских даже в первой битве за Минск резко отличалось от поведения поляков и др. Вместо сдачи в плен – сопротивление, сопротивление, каким бы безнадёжным оно ни было». Это из мемуаров генерала Блюменстрита – об армиях генералов Ефремова, Масленникова, должных развить после победной битвы под Москвой дальнейшее наступление, но напоровшихся на мощные оборонительные укрепления. Окружённые всего в 150 км от столицы, они стояли здесь насмерть. Вот почему на повторное наступление на Москву враг не решился, отправил новые армии к Сталинграду и Кавказу, распылил силы, разбитые Красной армией по частям. Новоявленный стратег А. Пивоваров осуждает Сталина и Жукова за тяжёлые бои под Ржевом – «не давали приказа к отступлению, к необходимой передышке»…
«Очень просто слыть стратегом, видя бой со стороны» – этаким бесстрастным наблюдателем, иностранцем. Не потому ли столько в фильмах скороговорок, недомолвок, искажений фактов? Обмолвившись, что в окружённую армию генерала Ефремова засылались диверсионные группы в советском обмундировании (перебежчики, военнопленные, эмигранты «из бывших»), автор не знает или умалчивает, что в самом штабе армии орудовал немецкий агент: о задуманных операциях враг знал загодя…
Искажает не раз опубликованные воспоминания моего отца – лётчика, вывезшего командующего 39-й армией генерала И.И. Масленникова из окружения, умалчивая не только о его ранении в ногу с угрозой гангрены, но и о главном – тем первым полётом был налажен воздушный мост с окруженцами, скоординированы действия по выводу армии из мешка, и она вышла!
Но не для того ли нужна повторная ложь о якобы бегстве Масленникова, чтобы на этом фоне оправдать предательство генерала Власова, за которым ведь самолёт не прислали: он вынужден был сбежать из армии пешим, на пару с поварихой, и сдаться в плен первому попавшемуся унтеру? Само название фильма снимает вину с труса и шкурника – «Вторая ударная. Преданная армия Власова»… Но не – Власовым!
