— Даниель так не думает. — Люси хотела сказать, что она так не думает, но пока не знало достаточно. Она все еще чувствовала, что говорит так много о толковании веры с точки зрения Даниеля.
Кэм припарковал фургон у лужайки напротив ее общежития, вышел из машины, чтобы открыть пассажирскую дверь. — Даниэль и я — две стороны одной монеты. — Он протянул руку, чтобы помочь Люси спуститься, но она проигнорировала его жест. — Тебе, наверное, неприятно это слышать.
Люси хотела сказать, чтоб это не могло быть правдой, что нет ничего общего между Кэмом и Даниэлем, не важно, что Кэм пытается обелить некоторые свои поступки. Но за неделю, проведенную в Береговой линии, Люси увидела и услышала столько вещей, которые противоречили тому, во что она верила раньше. Она подумала о Стивене и Франческе. Они имели общее происхождение: по крайней мере, до войны и падения, они были на одной стороне. Кэм не был единственным, кто утверждал, что разделение между ангелами и демонами не было полностью белым или черным.
Люси заметила свет в окне своей комнаты. Она представитла Шелби, сидящей на оранжевом коврике, со скрещенными в позе лотоса ногами, медитирующей. Как могла Люси пойти внутрь и делать вид, что она не видела смерть ангела? Или все, что произошло на этой неделе, не заставило ее сомневаться?
— Давай оставим случившееся этим вечером между нами, — сказал Кэм. — И забегая вперед, сделай нам всем одолжение, оставайся в университетском городке, где ты в безопасности.
Задев его, Люси прошла мимо света фар украденного фургона в тень стен общежития.
Кэм вернулся в фургон, завел двигатель. Но прежде чем тронуться, он опустил окно и крикнул вслед Люси. — Пожалуйста.
Она обернулась. — За что?
Он усмехнулся и вздохнул. — За то, что спас твою жизнь.
— Это здесь, — громким голосом пропел кто-то, у двери Люси, рано утром на следующий день. Кто-то стучал. — Это наконец-то здесь.
Стук стал более настойчивым. Люси не знала который сейчас час, только то, что слишком рано, для того хихиканья, которое раздавалось за её дверью.
— Твои друзья, — произнесла Шелби с верхней койки.
Люси застонала и выскользнула из постели. Взглянула на Шелби, которая, лёжа на животе на своей верхней койке, уже полностью одетая в джинсы и пушистый красный жилет, решала Субботний кроссворд.
— Ты вообще когда-нибудь спишь? — пробормотала Люси по пути в ванную, чтобы одеть фиолетовый клетчатый балахон, который ей сшила мама на 13-ый день рождения. Он все еще был Люси впору.
