— Не пойми меня превратно, я пытался дружить с некоторыми из тех парней. — Майлс указал на переполненный стол. — Я предпочел бы Коннора или Эдди Джей для игры в контактный футбол в любой день, кроме Нефилимов. Но серьезно, ты думаешь, что кто-то из них сможет принять то, что мы там делаем, и жить, никому не разболтав об этом?
Люси потерла шею и почувствовала как в уголках ее глаз собираются слезы. Кинжал Мисс Софии все еще был ясно виден в ее уме, и она никогда не могла думать без боли в сердце о той ночи, из-за Пенн. Ее смерть была настолько бессмысленной. Все это было несправедливо. — Я едва жила, — сказала она мягко.
— Да, — сказал Майлс, вздрогнув. — Я слышал об этом. Это странно: Франческа и Стивен хорошо обучают нас разбираться в настоящем и будущем, но не очень в прошлом. Хоть что-то, чтобы уполномочить нас.
— Что ты имеешь в виду?
— Спроси у меня что-нибудь о Великом Сражении, которое наступит, и какую роль, которую здоровые молодые Нефилимы как я, могли бы в ней сыграть. Но о том, что ты говорила ранее? Ни один из уроков на это не похож. Кстати об этом, — Майлс указал на постепенно опустошавшуюся террасу, — мы должны идти. Ты хотела бы это повторить когда-нибудь?
— Определенно. — И Люси этого хотела; ей нравился Майлс. С ним было намного легче разговаривать, чем с кем-то другим, кого она еще встречала. Он был дружелюбен и обладал таким чувством юмора, который сразу же погружал Люси в состояние непринужденности. Но она была отвлечена тем, что он сказал. Сражение, которое наступит. Сражение Даниэля и Кэма. Или Сражение с группой Старейшин Мисс Софии? Если даже Нефилимы к нему готовились, то куда же деться Люси?
Стивен и Франческа одевались в дополняющие друг друга цвета, подходящие больше для фотосессии, а не для лекции. На второй день прибывания Люси в Береговой линии, Франческа была на трехдюймовых золотых гладиаторских каблуках и в модном трапециевидном платье тыквенного цвета.
Оно свободно оборачивалось вокруг ее шеи и, почти точно, соответствовало оранжевому галстуку, который Стивен носил со своей оксфордской рубашкой цвета слоновой кости и темно-синим блейзером.
Они были ошеломляющими, и Люси к ним влекло, но не так, как днем раньше предсказывала Доун. Наблюдая за своими учителями из-за своей парты между Майлсом и Жасмин, Люси чувствовала тягу к Франческе и Стивену по причинам, более близким ее сердцу: Они напоминали ей об ее отношениях с Даниэлем.
И хотя она не видела, как они прикасались друг к другу, когда они стояли близко друг к другу — что было почти все время — магнетизм между ними фактически искажал стены. Конечно, это имело некоторое отношение к их способностям падших ангелов, но это, должно быть, так же имело какое-то отношение к их уникальному воссоединению. Люси не смогла сдержать на них обиды. Они были постоянным напоминанием о том, что у нее сейчас быть не могло.
