Десять баксов. Это все, что дал ей тот парень. Десять жалких баксов.
Ее желудок перешел от стадии грохотания к стадии «больше невозможно уменьшаться». Она взяла деньги и направилась в ближайший продуктовый универмаг. Упаковка кошачьей еды, арахисовое масло и буханка хлеба. Это все, что она могла себе позволить.
«Хемингуэй не знает, как ему повезло» — подумала она, становясь в очередь в экспресс кассу за женщиной вместе с маленькой девочкой.
Мадди не жалела о своей одинокой, бездетной жизни, но иногда, когда она видела детей со своими матерями, она чувствовала сладостно-горький материнский инстинкт.
Ребенок напротив выглядел на пять-шесть лет. Длинные шелковистые волосы. Невинные глаза, которые в данный момент смотрели не иначе как в самое сердце Мадди. О, эта милашка собирается что-то ей сказать.
— У меня есть вагина.
Хемингуэй атаковал сумку, прежде чем Мадди смогла ее открыть; сухой кошачий корм посыпался на пол.
— Это все упрощает.
Опустившись на колени, Мадди рванула упаковку, расширив отверстие, чтобы облегчить Хемингуэю доступ и наполнила керамическую миску свежей водой. Затем она приступила к поеданию своего собственного пайка из хлеба и арахисового масла. На десерт был аспирин.
Невесомое состояние в ее голове постепенно сходило на нет, и она решила, что пришло время для очередного визита в полицейский участок.
Офицер Гейбл ни черта не разузнал.
— Вы не заезжали к Эдди Берлину, ведь так?
— Вообще-то нет. — он явно испытывал неудобство.
— Вы говорили мне, что поедете меньше чем через три дня.
— После того, как вы ушли я передумал. Я не могу тревожить людей понапрасну. Если у вас найдутся какие-нибудь доказательства, дайте мне знать. Тогда и поглядим, что я могу сделать.
Замечательно.
Мадди не хотела возвращаться к Эдди, но она собиралась это сделать.
Если копы не намереваются решать вопрос о ее пропавшей сестре, тогда она возьмет дело в свои руки. В этот раз она пойдет прямиком к его двери и проникнет внутрь.
Если его не будет дома…
Она оставила машину в начале дороги, передний бампер указывал в противоположное направление. Полная готовность к быстрому старту.
Она пробиралась сквозь темноту, завеса из деревьев и виноградной лозы закрывала солнце.
В начале, когда она шла к дому, дорога в тени казалась ей прохладной. Но потом начали роиться насекомые. Заманчивая поначалу прохлада устратила свою привлекательность.
Под навесом из деревьев не было никакого, даже самого легкого ветерка. И влажность, которая поначалу дала ей иллюзию прохлады, сейчас стала поистине удушающей.
