Если он хотел обидеть ее, более подходящего случая не нашлось бы. Несколько слов или холодное «до свидания», и она была бы уничтожена.
Не в силах притворяться, она села в постели, обняв ноги руками.
Он не повернул головы, но догадался, что она не спит. Когда он заговорил, его голос был мягким.
— Почему, Стефани?
Она промолчала, не уверенная, что поняла вопрос.
— Почему ты вышла за него замуж?
На это было нелегко ответить, но, по крайней мере, это было не «до свидания». Она глубоко вздохнула.
— Потому что боялась.
Он повернул голову, его удивление было очевидным.
— Боялась меня?
— Тебя. Себя. Многого. Я думаю, что знала даже тогда…
— Что?
Она колебалась, она не могла заставить себя произнести: «Знала, что пропала, знала, что принадлежу тебе».
Вместо этого она сказала другую часть правды:
— Знала, что не могу сравниться с тобой. Что я… неровня тебе.
— О чем ты говоришь?
Он пересек комнату и присел на край постели.
— Каким образом неровня?
— Я притворялась не такой, какой была на самом деле. Притворялась уверенной в себе, сильной…
— Стефани…
Она прервала его.
— Когда ты первый раз пришел в наш дом, мне было шестнадцать, а ты уже был широко известен. Папа и другие люди восторженно говорили о тебе, твоих исследованиях, твоих находках в опасных, экзотических местах, твоем необыкновенном инстинкте. Ты показался мне более значительным, чем сама жизнь. В тебе было все, что я хотела бы иметь сама. Элегантность. Уверенность в себе. Ум. Ты был всегда спокойный, сдержанный… Необыкновенный. Я никогда не смогла бы стать такой.
— Поэтому ты и поступила так?
— Частично, да. Я не знала, что ты увидел во мне. Не понимала ни тебя, ни себя, и это пугало меня.
— А Харди? — В голосе Энтони появилась резкая нота. — Но почему именно он, Стефани?
Она беспомощно тряхнула головой.
— Тогда это казалось ясным. В нем не было сложности. Он весь был как на ладони, без секретов и загадок. Он казался мне более надежным.
— Ты не любила его.
Это был не вопрос, но, тем не менее, в его интонации слышалась вопросительная нота.
— Нет, но я думала, что смогу научиться любить его. Он… ничего не ждал от меня, Энтони. Я не знала, что ты видишь во мне, и боялась, что ты не найдешь того, чего хочешь. А он хотел любить меня такой, какой я была, и я подумала, что лучше быть любимой без всяких сложностей.
Он минуту помолчал, затем спросил ровным голосом:
— Что случилось потом?
— Если бы я была старше и умнее, то поняла бы, что такая любовь не может продолжаться долго и что мужчина, не обладающий глубиной чувств, способен лишь на мимолетные увлечения. Льюис был похож на ребенка с новой игрушкой. Он был увлечен мною, но не мог любить меня вечно. Он не мог любить меня даже долго.
