— Если вы почувствуете триумф, слыша это, то да. Я полагаю, что никому не нравится, когда тебя считают глупой или бесталанной.
Казалось, Энтони колебался, затем внезапно перегнулся через стол и схватил ее за руку.
— Зачем вам распятие, Стефани? — спросил он напряженным голосом.
Она попыталась вырвать руку, но он только крепче сжал ее. Его прикосновение смущало, и она ответила на вопрос автоматически, пытаясь справиться с откликом своего тела на его прикосновение.
— Для папы. Это единственное, что я могу сделать для него до того, как он умрет, и я должна… Пожалуйста, оставьте меня в покое.
Выражение его глаз беспокоило, как будто он прислушивался к какому-то далекому звуку, но когда его глаза снова сфокусировались на ее лице, они были почти сердитыми.
— Черт вас побери, — сказал он.
Стефани нервно откинула со лба прядь волос и сложила руки на коленях.
Стараясь, чтобы ее голос был твердым, она сказала:
— Мне пора возвращаться. Лошадей кормят в шесть, а мне надо до этого поработать с Корсаром.
— На сегодня с вас хватит.
Это был не приказ, а голая констатация факта, и до того, как она успела возразить, он продолжил ровным голосом:
— Сегодня пятница. Если вы всерьез намереваетесь в понедельник отправиться в Европу, вам надо отдохнуть, Стефани. Будьте разумны.
Он был прав. Она кивнула.
— Не отвезете ли вы меня обратно, на ферму, пожалуйста. Мне надо забрать мой автомобиль.
Энтони, казалось, не был удивлен ее сговорчивостью.
— Прекрасно. Затем я поеду за вами до вашего дома. Мне бы хотелось повидать Джеймса.
— Нет! Он… не видится ни с кем, — пробормотала она.
Энтони ничего не произнес в ответ до тех пор, пока они не сели в автомобиль и не поехали на ферму. Наконец он спокойно сказал:
— Еще одна ложь, чтобы не допустить меня к нему?
— Я не лгу, — ответила она, гадая, поверит ли он в это когда-нибудь. — Папа не хочет, чтобы кто-либо его видел, понимаете? Он очень похудел и ослаб, удар повлиял на его речь. Ему была бы ненавистна сама мысль, что кто-то увидит его таким. Особенно вы. Он очень высокого мнения о вас.
Бросив на нее быстрый взгляд, Энтони сказал:
— Вы говорили ему, что я приходил к вам вчера вечером?
— Нет.
— Знает ли он, что вы отправляетесь за распятием?
— Да, знает, но…
Энтони снова взглянул на нее.
— Но?
— Нет, ничего. Он знает, вот и все.
Она не собиралась сообщать Энтони, что пару недель назад у ее отца появилась навязчивая идея, что ей потребуется помощь при розысках распятия, и такую помощь может ей оказать Энтони. «С его помощью, — сказал он, — ты, безусловно, найдешь распятие».
