Нет, об этом она не подумала. У нее нет опыта общения с мужчинами, которые способны проявить подобную заботу.
— Я наняла медсестру, когда мне понадобилась помощь.
— Ты предпочла мне чужого человека, — упрекнул ее Питер.
Эрин почувствовала полную беспомощность. Она и не представляла, что он станет так волноваться, чувствовать ответственность за этого еще не родившегося ребенка!
— Я собиралась сказать тебе, Питер, — снова повторила Эрин.
— Да ну? — цинично усмехнулся Питер. — Если бы я не стал спонсировать этот проект и мы бы не встретились лицом к лицу, ты продолжала бы скрывать от меня существование ребенка. И одному Богу известно, сколько это продолжалось бы.
Нет смысла с ним спорить. Он не воспринимает ее слова.
— Зачем ты это сделал? — спросила Эрин. Пусть он тоже объяснит мотивы своего поступка, а не только занимается тем, что обвиняет ее!
— Что — зачем?
— Зачем взялся за создание фильма.
Он насмешливо хмыкнул.
— О, мне пришла в голову отличная мысль: я усажу тебя за стол переговоров, и, возможно, мы опять найдем общий язык, пообщаемся просто «как мужчина и женщина».
Колкость этих последних слов — слов, которые она как-то сказала ему, — заставила ее залиться краской.
— Неужели ты покраснела от стыда? — с издевкой произнес он.
Как он холоден и беспощаден!
Эрин молча покачала головой — возражать сил не было. Какой смысл? Ему претит сама мысль о том, что она писательница и более известная, чем он со своими миллиардами. Неужели он ей завидует? Наверное, еще ни одна женщина не бросала Питера Рэмси, и это, судя по всему, сильно ударило по его самолюбию. Он, видно, полагает, что сможет заставить ее вернуться? На его условиях, разумеется.
— Ты весьма искусно умеешь манипулировать людьми, — сказала она, вспомнив, как он использовал ситуацию в парке с Дейвом Харпером, чтобы устроить встречу с ней. — Это что, какая-то фиктивная сделка, чтобы добраться до меня?
— Нет, все законно. Я не стал бы вовлекать других в то, что ты назвала фиктивной сделкой, — резко ответил он.
— Ты считаешь, что твои деньги и твои возможности имеют для меня хоть какое-то значение?
— Повторяю — я не полный идиот, Эрин, чтобы рассчитывать на это после того, как ты отказалась быть, как ты изволила выразиться, моей куклой.
— Тогда я тебя совершенно не понимаю!
Зачем ему способствовать ее славе, субсидируя фильм по сочиненной ею сказке, если он не ставит своей целью возобновить их связь?
— Сейчас все отошло на второй план, — сказал он и подошел к ней, весь олицетворение властности и силы.
