Пугачев, как призрак, вставал в глазах… Сам Чичерин помогал этому, составляя публикацию о поимке зимовейского казака. Вот он, страшный и беспощадный мститель — ростом в 2 аршина 4½ вершка, русоволосый, с черной бородой, в которой кое-где видны светлые нити, на виске — шрам от золотухи… Пугачев уже успел ввести у себя в войсках награду — орденский знак на голубой ленте и сам эту ленту надевал по праздникам. Чичерин багровел от гнева, слыша о том, что беглый зимовейский станичник жаловал своих полковников не чем иным, как «многими городами» в Лифляндии!
Денис Иванович стягивал в Тобольск новые и новые силы. А они были очень малы. Что значила, по сравнению с силами Пугачева, рекрутская команда? 127 рекрутов прибрели из Тобольска в Челябинск, и их командир, поручик Пушкарев, немало сокрушался, что Чичерин не мог даже дать команде штыков на ружья. В Челябинск из Тобольска был послан также секунд-майор Фадеев с командой в 27 человек для обучения новобранцев военным приемам. Этот Фадеев под самым Челябинском попал под обстрел восставших башкир; отрядик его разбили, а сам Фадеев был ранен.
Надеяться на сибирские части Чичерин вообще не мог. В январе 1774 года триста тобольских «выписных» казаков передались пугачевцам. Пугачевский «главной армии полковник» Иван Грязнов — высокий русый человек в лисьей шапке — принял тоболяков к себе. Он с пятью тысячами человек пошел на штурм Челябинска 10 января, но был отбит. Грязнов отошел с тоболяками на Чебаркуль, а через три дня Деколонг вошел с сибирскими войсками в Челябинск.
У Чичерина снова были огорчения. Он жаловался прежде всего на «оскудение в людях»: три роты, оставшиеся в Тобольске, состояли все больше из людей, определенных в солдатчину «за вины». К тому же в Утяцкой слободе, что в Ялуторовском дистрикте, стало неспокойно — «вкралась искра»: из Нерчинска туда заявились беглые атаманы Тюменев и Кудрявцев. Чичерин их безуспешно ловил, а между тем Грязнов с тоболяками снова бродил вокруг Челябинска.
В плен пугачевцы попадали мало, но в феврале было поймано пять сибиряков, передавшихся «злодеям».
В феврале Денис Чичерин узнал, что тобольские рекруты с Деколонгом идут по сугробам из Челябинска на Екатеринбург через Шадринск, что пугачевцы пересекли путь между Тюменью и Екатеринбургом и что Тюмень находится под угрозой. Начала бунтовать Кайсацкая Средняя орда…
Деколонг в марте писал Чичерину в Тобольск: удалось поймать десять казаков тюменского ведомства из числа передавшихся Пугачеву. Их повесили, и трупы казаков долго качались на обмерзших веревках над истоптанным шадринским снегом. Где-то на Тоболе бунтовали слободы; войско Чичерина взяло там в плен 47 пугачевцев. В Тобольск на расправу к Денису Ивановичу гнали опухшего от побоев атамана Арзамасцева.
