2
В то время, когда безвестный казак Зимовейской станицы еще искал правды у иргизских раскольничьих старцев, в низовьях Волги, в астраханских степях, объявился новый бунтарь, увенчавший себя короной Петра III. Из калмыцких улусов пришел черный от солнца пустыни человек с обветренным лицом. Он явился к начальнику легионной команды и сам попросился в солдаты. Назвал он себя Федотом Казиным. Вскоре служивые легионной команды стали воздавать Федоту царские почести и косо поглядывать на офицеров. Новоявленному царю достаточно только было сделать один знак для того, чтобы солдаты накинулись на командиров и закрутили им руки назад.
Самозванец со своим секретарем Спиридоном Долотиным продержался у царской власти очень недолго. 1 апреля 1772 года он был пленен столь ненавистными ему офицерами и увезен в Царицын, несмотря на то что единомышленники старались все время освободить астраханского Лжепетра… Дальше — уже привычное дело: на занесенной снегом площади Астрахани палач бьет кнутом человека из калмыцких степей, и алая кровь его брызжет на затвердевший от декабрьских морозов сугроб. И снова — клеймо на лбу, вырванные ноздри и оковы на руках и ногах. Федот Казин оказался на самом деле Федотом, да не тем, настоящая фамилия его была Богомолов. Его увезли на дровнях в Сибирь. Но астраханский самозванец умер где-то в пути, и Денису Чичерину не довелось увидеть очередного «злодея» и «озорника» у себя в Тобольске.
Наступило тревожное время… Денис Иванович не знал, что зимовейский казак, повидавшись со старцем Филаретом, прямо из его скита пошел на Яик, на казачьи хутора. Там, в разговорах с казаками, пришелец открылся, что он-де человек не прост, и в одно прекрасное время показал собеседникам важные знаки на груди…
…11 октября 1773 года Денис Иванович веселился сам и веселил весь Тобольск, в его доме был бал. В разгар его Чичерина уведомили, что его хочет видеть гонец из Оренбурга с письмом от тамошнего губернатора Рейнсдорпа. Прочитав письмо, Денис Иванович немедленно ушел к себе в канцелярию, наказав гостям не ждать его, а продолжать танцы. В тот день Денис Чичерин собственноручно начертал кяхтинской тушью несколько писем и наглухо запечатал их в пакеты с надписью о том, что их надо вскрыть только в пути.
Через двенадцать часов, когда в губернских залах еще не погасли свечи бала, Чичерин поставил под ружье и отправил из Тобольска вторую губернскую и две резервных роты. Их увел в сторону Оренбурга секунд-майор Ефрем Заев. Приказ он вскрыл только в пути… Чичеринские войска были слабо обучены, состояли из свежих рекрутов или крестьян, и только в команде Заева были опытные вояки.
