– Ни в коем случае, – отозвался Сергеев. – Через час нас ждут обед и авалонская дыня. Сейчас мы с вами заглянем в наши лаборатории, а молодые люди тем временем могут помечтать о дебрях Амазонки, водопадах и таинственных пещерах. Но к обеду прошу не опаздывать.
Мохан и Елизавета остались одни. Глаза Лиззи сияли.
– Клад! – мечтательно протянула она, потом забеспокоилась: – А ты уверен, милый, что капитан его не унес? Если он добрался до этой пещеры со своими разбойниками, то…
– Он не жаден, – заметил Мохан. – Не думаю, что он подмел всё подчистую.
– Но с ним еще сорок человек!
– Счастье мое, у них нет гравитационной платформы и даже примитивного вертолета. Они могут унести лишь то, что поместится в их мешках и на спинах лам.
– И правда, – промолвила Лиззи, – это мне как-то не пришло в голову… Кстати, я никогда не видела живую ламу. В нашем зоопарке их нет.
– Я… то есть Шелтон… встретил их на острове, у араваков, – сказал Мохан. – Сядь поближе, дорогая, и я расскажу тебе о ламах. У них чарующие глаза, прямо колдовские… похоже на твои… у них тонкая мягкая шерстка… в точности, как твои волосы… И они очень, очень ласковые…
Ароматы роз и жасмина плыли в воздухе. В саду пел, заливался соловей. Губы Лиззи были теплыми и нежными.
* * *
Пилар оставила их ночевать. Вечером она долго шепталась с Елизаветой на веранде, и Мохан уснул, не дождавшись жены. Спал он тревожным сном – виделась ему пещера с огромными сундуками, что были доверху набиты дублонами, а может, британскими фунтами, кронами или гинеями. Он пытался вытащить сундук и приспособить его на спину ламы, но тяжесть была неподъемной, и лама с нежным взглядом молила его голосом Лиззи не грузить на нее золото, а поискать что-нибудь полегче. Скажем, пару кувшинчиков с вишневым соком или авалонскую дыню.
Утром по расписанию был дождь, и Сергеев повел Мохана в свой кабинет с огромной прозрачной стеной, терминалами связи и множеством развернутых у потолка экранов. Они уселись в удобные кресла и, глядя на дождевые струи и мокрые кроны яблонь и слив, принялись толковать о проекте Амада Ферейры, о пиратских кладах и галионах, ушедших на дно, о не найденных до сих пор могиле Чингисхана и библиотеке Ивана Грозного, о пропавших рукописях Леонардо, золоте Колчака и прочих занимательных вещах. Под силовым щитом, прикрывавшим Долины Маринера, посверкивали молнии, иногда рокотал гром, и это делало атмосферу в кабинете особенно уютной.
Часа через полтора, когда дождь пошел на убыль, Сергеев произнес:
