Вот и сейчас:
– Мохан! Очнись!
– Уже, милая.
– Тогда посиди спокойно. Я сниму датчики и шлем.
– Не торопись, Лиззи. Пожайлуста, не торопись.
Тишина, прохлада, свежие лесные запахи… Аромат хвои и сосновой смолы…
– Почему ты так на меня смотришь, Мохан?
Он вздохнул:
– Вот и она об этом же спросила… Почему вы так на меня смотрите, дон Педро…
– Кто – она?
– Соледад, испанка из Перу. Я же говорил тебе о ней. Мы встретились на прошлом сеансе и с первого взгляда влюбились… то есть я имею в виду Шелтона. Эта Соледад – весьма решительная особа.
– Я не Соледад, я Елизавета, твоя жена.
– Она тоже очень красивая. Может быть, и ты из рода Сольяно? Ты ведь испанка, счастье мое!
– Я марсианка. Я родилась в Авалоне, а не в Перу. Совсем недавно родилась, а не шестьсот лет назад.
Терпение у Лиззи кончилось, и она стала отсоединять датчики. Мохан блаженно жмурился. Ее пальцы порхали у висков, их прикосновения были легкими, нежными. За ее спиной мерцали огни на считывающем агрегате и серебрилась нить с ментальной записью. Нелепая, но соблазнительная мысль мелькнула у Мохана – он представил, что Питер Шелтон в самом деле живет в этом устройстве и что сейчас его обнимает Соледад – там, под лунным светом на морском берегу. Подхватить бы Лиззи на руки и ринуться туда, в прошлое, в темную пустыню, где нет ничего, кроме скал и кактусов!
Мохан снова вздохнул. Среда обитания на станции была превосходной, но романтики здесь не хватало.
– Что? – строго спросила Елизавета. – Грустишь по своей Соледад?
– Увы! Судя по всему, она через несколько месяцев станет миссис Питер Шелтон. Мой куратор не разрешает знакомиться с их судьбами в подробностях, но общий ход событий ясен: Шелтон вернулся в Порт-Ройял с испанской красавицей, которая стала его супругой.
– И они жили долго и счастливо, что предстоит и нам, – промолвила Елизавета. – Поднимайся, милый. Я тебе помогу.
Люк контактной камеры бесшумно закрылся за ними. Лиззи вела Мохана по широкому проходу с мозаичными стенами, заботливо поддерживая и даже подпирая плечиком на поворотах. Из коридора Нептуна, где расположены камеры, на галерею Юпитера, потом через сквер Меркурия – к лестнице на жилой ярус, в коридор Тритона, а за ним – в Лунный…
– Меня совсем не качает, – сказал Мохан. – Я ведь не с корабельной палубы явился, я странствовал по твердой земле. А наш бриг… Брига, к сожалению, больше нет.
– Почему?
– Шелтон его взорвал, чтобы не достался плохому парню. Теперь он капитан без корабля.
