Таким образом, Гитлер уже в то время планирует возможную в перспективе агрессию на Восток с целью якобы превентивных действий: не позволить Советам захватить Германию, всю Европу.
Заявления Гитлера падали на благоприятную почву, находили поддержку. Придя к власти, осуществив ряд актов агрессии, он цинично заявил: «Когда начинают и ведут войну, значение имеет не право, а победа… Право же на стороне сильного» (Военный архив ГДР, дело № 01/1582, с. 29).
К лету 1940-го Гитлер со своим генералитетом был опьянен легкими победами во всех европейских военных компаниях. 25 июня он заявил своему окружению, в том числе начальнику Штаба объединенного командования генерал-полковнику Кейтелю: «Теперь мы показали, на что способны. Поверьте мне, Кейтель, поход против России был бы только военной игрой на ящике с песком» («Шпеер», 1969, с. 188).
Конечно, это выглядело откровенным бахвальством, но все понятно: Гитлер был ослеплен и упоен своими победами в Европе, что характерно только авантюристу.
Фактически к июню вопрос о походе на Восток был решен. Но Гитлера беспокоила ситуация с Англией, и он предпринимает следующий маневр — 19 июня взывает к английскому правительству: «Обращаюсь в последний раз с призывом к благоразумию». Но и тут прокол! Ведь правительство Великобритании к тому времени возглавляет уже не «почти друг» Чемберлен, оказавшийся столь сговорчивым в Мюнхене (1938 год), а Черчилль. И тот отвергает предложение Гитлера о заключении компромиссного мира («Немецкий рейх и Вторая мировая война», т. 4, с.4).
Тогда Гитлер, находясь с Англией в состоянии войны (хотя и воздушной), решается на настоящую авантюру — совершить нападение на СССР. Безусловно, это был риск, и не малый. Чем же он объяснялся?
Во-первых, Гитлер и его окружение уже уверовали в то, что вермахт непобедим. Проведенные молниеносно предыдущие кампании, считали они, не везение, а закономерность. Никто, даже Франция и Польша, не смог оказать мало-мальски серьезного сопротивления. Все встали на колени! И поход против СССР непременно завершится победой! С фанфарами и барабанным боем! А достигнута она будет в самые короткие сроки. Молниеносная война — и точка.
Во-вторых, полагали они, создание какой-либо коалиции государств против Германии невозможно. Между ними (даже европейцами) нет деловых контактов, способных подвинуть к военной коалиции. Каждая страна думает лишь о себе, особенно Англия, Франция и Польша. Их напрочь разделили противоречия. В условиях, когда большинство противников уже подмяты, союз между ними нельзя представить даже теоретически.
