Но эти авторы не учли некоторых обстоятельств.
Во-первых, на протяжении всей службы я лично исполнял многие документы — приказы, директивы, донесения, распоряжения, писал сам себе все доклады и т. д., поэтому у меня в этом плане была большая практика. Вспоминается один довольно интересный эпизод. Это произошло в то время, когда я служил в должности первого заместителя главнокомандующего Группы Советских войск в Германии. Однажды я представил главнокомандующему генералу армии С. К. Куркоткину доклад с моими оценками состояния ПВО группы, в котором вносил конкретные предложения по ее совершенствованию с учетом существующей ПВО в Советском Союзе и ГДР в целом. Предложения были сильные и весьма убедительные. Куркоткин внимательно прочитал весь доклад, затем вернулся и заново «прошел» текст, но уже делая пометки на полях. Закончил, посмотрел на мою подпись, затем перевернул последнюю страницу, где на секретном документе обязательно печатается фамилия непосредственного исполнителя документа. Там стояла моя фамилия, номер рабочей тетради и фамилия печатавшей доклад машинистки. Прочитав эти данные, Куркоткин посмотрел на меня удивленно и спросил:
— Кто все-таки автор этого доклада?
— Вы же убедились, что доклад исполнен мною.
— Странно, очень странно…
Разумеется, я не вступал в полемику, хотя Куркоткин к этому меня склонял. Он был человек недоверчивый, с подозрительным характером, а к людям, которые служили до него вместе с генералом армии Куликовым, его предшественником на Группе, он вообще испытывал неприязнь — считал, что окружение Куликова может быть только тупое и, следовательно, умных документов от них ждать нельзя.
Во-вторых, встречаясь с незнакомой проблемой, я старался ее детально изучить. При этом не гнушался ничем. Если надо было получить какие-то сведения от лейтенанта или даже от солдата — я это делал. Все знали мой склад характера и часто сами шли, чтобы доложить и прояснить мне некоторые вопросы.
Как-то в Прикарпатский военный округ поступила первая партия нового оружия — станковые гранатометы. Я приказал всё отдать на вооружение в «Железную» дивизию (г. Львов), а в остальные дивизии послать по несколько штук для изучения офицерским составом. Издал по этому вопросу директиву. Приблизительно через месяц поинтересовался, как в «Железной» дивизии идет освоение. Доложили, что дивизия стреляет из гранатометов и выполняет все упражнения. Тогда, вызвав из управления боевой подготовки офицера, поставил ему задачу — на следующий день подготовить на львовском стрельбище учебное место для изучения станкового гранатомета и стрельбы из него. Преподавать должны солдат или сержант и оружейный мастер из того полка, который завтра будет стрелять. Желательно, чтобы это учебное место было на фланге стрельбища (лучше там, где пристреливают оружие). В 10.30–11.00 я подъеду и будем заниматься все вместе.
