Да и какой же это вор, раз ничего не украдено?
* * *
Смотритель кладбища показал Антонии могилу тети Лауры. Девушка положила букет роз на слегка уже осевший холмик земли. На могиле все еще лежали два высохших венка. От дождя и росы надписи на лентах расплылись.
Бедная моя тетя Лаура, подумала Антония. В какие только уголки земли не влекло ее ненасытное желание увидеть великолепные вершины Гималаев, усыпанные цветами долины Австрийского Тироля, золотые китайские пагоды или Мексику с ее палящим солнцем, пылью и зноем. В вечных поисках перемен, ярких красок и ощущений она то и дело меняла среду обитания, как другие меняют мебель в своих домах. А теперь вот лежит в этой могиле, на которой не растет ни травинки, и в память о ней — лишь два этих иссохших венка.
Антония прочитала надписи на лентах. На одной из них было лишь:
Тете Лауре от Саймона.
А на другой:
С любовью и неутешной скорбью. Айрис.
Антония неторопливо направилась с кладбища, размышляя о том, как хорошо все-таки, что у тетушки Лауры была Айрис. Хоть кто-то близкий в такой дали от родного дома. Айрис, наверное, славная.
Порой Дугалу казалось, что со всех сторон ею окружают одни женщины, — дома его опекали мать и Этель, в конторе — мисс Фокс. А теперь еще эта незнакомая англичанка, Антония Вебб.
По правде сказать, его не очень обрадовала просьба Саймона Майлдмея, но все его женщины единодушно считали, что еще одна представительница прекрасного пола только украсит ею жизнь. Хотя сам Дугал полагал, что, для того чтобы вести дела Майлдмеев, ему вовсе не обязательно выходить из конторы. На это его мать вполне резонно возразила, что, раз уж Майлдмеи собираются жить на вершине холма, следует отнестись к ним по-соседски. И вообще, по ее мнению, все складывалось просто замечательно.
Она именно так и сказала — замечательно. Впрочем, мать из всего умела сотворить бог весть что, а ее любопытство не знало предела. Узнав, например, что мясник мистер Лукас — душа которого пряталась под огромной толщей плоти — перебирается в ветхий домишко на вершине холма, Генриетта сразу же заявила, что он собирается прятать там женщин. О разносчике газет почтенная дама говорила, будто бы тот содержит тайный игорный дом. В общем, она жить не могла, чтобы чего-нибудь не сочинить. Следовало ожидать, что такая пара, как Майлдмеи, за которыми и в самом деле тянулся шлейф таинственности, даст воображению Генриетты богатую пищу.
Дугал отлично знал — бесполезно хранить в секрете, что в Хилтопе кто-то поселился. Ведь большую часть дня Генриетта проводила наверху, возле окна гостиной — выходящего как раз на Дорогу в Хилтон — и своими глазами могла видеть всех, кто туда приезжал. Она быстро заметила в окнах особняка свет, и тут уж Дугал не мог избежать подробного допроса.
