Саймон, Саймон! Он, как ребенок, гордится своим первым приобретением. И Айрис тоже, вот только ее гордость совсем не похожа на детскую. Антония догадывалась, что Айрис обуревают гораздо более глубокие и сложные чувства. Все-таки в ее русалочьем взгляде было что-то необъяснимое — какая-то жесткость, дерзость, а может быть, триумф? Пожалуй, с ней будет непросто. Но, как крепкое вино, похоже, она ударила Саймону в голову.
И все же Антония искренне надеялась, что их брак окажется удачным.
Она попыталась угадать, какую шляпку выберет себе завтра Айрис. Потом неожиданно вспомнила бледное лицо мужчины, который то и дело с легкой усмешкой исподтишка поглядывал на нее в самолете. Ясно было, что она не просто понравилась ему. Кроме того, девушка почему-то чувствовала, что непременно увидит его еще, правда, интуиция не могла подсказать ей, где и при каких обстоятельствах это произойдет.
Тем временем ветер усиливался. То и дело где-то резко хлопало незакрытое окно. Вдруг до нее отчетливо донесся высокий тонкий звук, как будто кто-то кричал: «О-ооо!» Антония глубже зарылась в одеяла. Со временем ко всем этим звукам можно вполне привыкнуть — впрочем, вряд ли она останется здесь надолго… Надо только подождать, когда ей исполнится двадцать четыре, а затем — если действительно что-нибудь получит — взглянуть на Новую Зеландию, написать несколько статей и возвращаться домой, возможно, даже через Америку. Вот ей уже кое-что и передалось от неутолимой страсти тети Лауры к путешествиям. А тетушка Лаура навсегда успокоилась в могиле под высохшими цветами…
И все-таки Антония ясно слышала чей-то крик. Она резко села в постели. Нет, это точно не ветер. Крик повторился — тонкий и протяжный Одновременно где-то громко захлопнулось окно.
Антония встала и надела халат. Она вся дрожала. Шторы колыхались от ветра, наполняя комнату соленым запахом моря. Осмотрев свое окно, девушка поняла, что стучит что-то другое.
Антония выскользнула в коридор и дошла до комнаты Айрис. Дверь оказалась заперта. Антония тихонько постучала и позвала:
— Айрис! Айрис, ты не спишь?
Послышался легкий шум, как будто Айрис выпрыгивала из постели. Затем дверь открылась, и на пороге показалась хозяйка, ее длинные светлые волосы были распущены. Пожалуй, Саймон был бы сейчас в восторге, подумала Антония. Волосы, блестящие и великолепные, струились у Айрис по плечам, словно густые потоки меда. Саймону наверняка захотелось бы погрузить в них руки.
