Но все усилия безов шли прахом – если никто из застройщиков не брался возвести в зачищенном районе нормальные цивилизованные строения, а чаще всего так и бывало, спустя пару месяцев территория снова наполнялась сбродом, собирающимся из всех районов Рио.
Именно в таком месте и вырос Хоакин. В фавелле, где каждый в той или иной мере мог считаться преступником, трудно было жить в соответствии с заповедями, которые юный Моралес впитал с молоком матери. Мальчик рос нелюдимым, он не играл на улице, не общался со сверстниками – Изабелла благоразумно рассудила, что уличные компании не самая подходящая сфера общения для ее сына.
Моралесы надеялись, что Хоакин сможет выбиться в люди, поступить в университет и, может быть, даже стать капером. Хосе копил деньги, отказывая себе во всем и тратя последнее здоровье на вредном производстве, где работал зачастую в две смены. Но Хоакин, к сожалению своих родителей, не блистал умом. Изабелла лелеяла мечту об образовании, но в глубине души понимала, что денег на учебу в университете не хватит, а на корпоративную стипендию рассчитывать не приходится. Но ей удалось сделать невозможное – она уберегла сына от улицы, где к пяти годам каждый становился вором.
Хоакин ходил в хорошую школу. Если, конечно, можно назвать какую-нибудь из школ в фавеллах хорошей. Он был бедно, но всегда опрятно одет, он не жил впроголодь. Он, но не его семья. Когда тебе девять лет, мир кажется интересным и разноцветным. Все возможности для тебя открыты. Хоакин не замечал, каких усилий стоит родителям сделать его детство именно таким. Не замечал до одного случая, изменившего всю его жизнь.
В тот день в Голо показывали «Марсианских крыс» – новый интерактивный фильм. Фантастика, настоящий шедевр современного виртуального кинематографа. Билеты стоили недешево, а для доходов Хосе – так и вовсе заоблачную сумму. Но старший Моралес знал, как хотел Хоакин посмотреть этот фильм.
Из-за природного недоверия системе, свойственной бедным людям, Хосе хранил большую часть сбережений в наличности. Поэтому деньги на билет были выданы именно ею – новенькими, приятно пахнущими краской, хрустящими банкнотами.
Хоакин не дошел до Голо всего два квартала. Два гребаных квартала, как он будет повторять много раз впоследствии. Но иногда в нашей жизни все меняется и из-за куда меньшей дистанции, чем два квартала растрескавшегося асфальта фавеллы в Анклаве Рио.
Их было шестеро. Почти ровесники, старше на год-два. Для них он был, что красная тряпка для быка – чистый, одет аккуратно, на лице улыбка. Он был не такой, как эти мальчишки, он не был озлоблен на мир, который вполне достоин того, чтобы его ненавидеть. Хоакин был обычным девятилетним ребенком, который мог бы жить внизу, на корпоративных территориях. Шоры, надетые Изабеллой на неиспорченный детский разум, сделали свое дело.
