– Знаешь, босс, – начал Садех, поднимаясь.
Но Моралес не дал ему договорить. Он почти и не шевелился, казалось, даже глаз не открыл. Он только произнес: «Знаю». – И в его руке, словно по мановению волшебной палочки, вдруг появился «дыродел». Грохнул выстрел. Штрайх, как бы невзначай направивший ствол своей «дрели» в сторону главаря, всхлипнул и повалился на землю. Изо рта у него пошла кровавая пена. Садех, обомлев от стремительности событий, изумленно смотрел на пистолет в своей руке, так и не направив его на Моралеса. Ему выпало прожить на полсекунды больше Штрайха.
И в этот момент на арену вышел Куцев. Когда Моралес начал стрелять, он стоял в метре от главаря. С мачете в руках. При всей своей прыткости, Моралесу никак не удалось бы поразить сразу три мишени, находящиеся в разных местах.
Виктор взмахнул своим весьма грозным оружием. Он не задумывался, куда бить, тело выбрало наиболее подходящую мишень – широкое лезвие летело на вытянутую вперед руку, крепко сжимающую вороной «дыродел», который неумолимо поворачивался черной дырой ствола в сторону Куцева. Мачете опускался острием вниз, но в последний момент Виктор передумал и успел повернуть оружие боком. Лезвие плашмя ударило по руке, лязгнул металл о металл, и «дыродел» отлетел в сторону.
Пролетев чуть больше метра, пистолет застыл у ног капитана. Мустафа не спеша нагнулся и поднял оружие.
– А теперь, Моралес, мы будем играть по нашим правилам, – сказал он, направив ствол в сторону главаря. Теперь уже бывшего: свою шайку он уничтожил собственноручно.
Моралес поднял голову, потирая ушибленную кисть, и взглянул прямо на Хопкинс-Джани. Стрелять из висящих на шее «дрелей» он как будто и не собирался.
– Я не против, – сказал он.
Куцев отметил про себя, что Гамми во время короткого боя продолжал спокойно сидеть, никак не реагируя на происходящее. Ему, похоже, было все равно.
– Кто вы, Моралес? – спросил Виктор, забирая у него автоматы. Оба на предохранителе.
– Надзиратель. В прошлом. Потом на протяжении двух лет я был… королем «Африки». Боссом.
– Но почему вы не убили нас? Еще там, на острове?
Почему он убил своих головорезов ясно – банда задумала низвергнуть своего «короля».
– Застрелите этого гада, капитан, – прошипел Мартин, прижимая простреленную Моралесом руку к груди. У него были свои счеты с надзирателем.
На лице бывшего надзирателя наконец появилось проявление эмоций. Он был удивлен.
– А разве вы преступили закон? – спросил он.
