Звездецкий конвульсивно хватал ртом воздух, но это не приносило облегчения – как будто вокруг него образовался вакуум.
– Ты понял? Никого ты здесь не удивишь своими подвигами, – произнес тот тип, что бил.
Кого он стремился удивить? Звездецкий не понимал, что происходит. Легкие наконец наполнились воздухом, и в голове перестало гудеть. Больше всего настораживало отсутствие боли. Полное, словно его не били, а поглаживали. Да и поглаживания – что-то же он должен был чувствовать.
Но не чувствовал.
Он осторожно ощупал языком – губы разбиты, явственно ощущалось соленое. Правый глаз открывался плохо, будто веку что-то мешало, не иначе наливающийся синяк. Но ничего не болело.
Другой на его месте радовался бы. Но… Не чувствовать боль было неприятно. Это было непривычно и беспокоило.
– Что вам нужно? – немного шепелявя разбитыми губами, спросил Звездецкий.
– Кому ты отдал активатор? – мягко спросил новый голос.
Оказывается, комната была несколько больше, чем показалось сначала. Звездецкий осмотрелся – плотная, почти непроницаемая темнота окутывала его со всех сторон. Он сам сидел в большом и довольно удобном кресле. Позу можно было бы считать комфортной, если бы не пристегнутые металлическими скобами к подлокотникам руки. Кресло и пару метров вокруг освещал сноп яркого желтого света. Внутри этого круга стоял тот мордоворот. Движения бугая были аккуратны и выверенны, но бросалось в глаза, что руки у него явно чешутся врезать Звездецкому еще.
А голос, спросивший про ключ, принадлежал мужчине субтильного телосложения, лицо которого рассмотреть было невозможно – он прятался за пределами освещенной зоны.
– Активатор? – Непонимание Звездецкого было искренним.
– Он самый, – нетерпеливо повторил силуэт в темноте. – Перестань ломать комедию.
Стало быть, они думают, что таинственный активатор у него был. Только он эту штуку и в руках не держал. Нужно ли разочаровывать этих людей, говорить, что они ошиблись? Наверное, нет – все равно не поверят.
– Не знаю, – пробормотал узник и тут же поправился, более громко: – Не помню.
На его нос обрушился кулак бугая. Словно с автобусом встретился. Судя по всему, из ноздрей потекло. Точно – язык опять чувствовал соленое. Хоть вкус различает. И никакой боли. Звездецкий осторожно пошевелил верхней губой из стороны в сторону. Внутри носа что-то тихонько хрустело: не иначе сломал, скотина, косточки. Весь интерфейс испортил.
– Вспомнил? – требовательно поинтересовался мужчина из темноты.
