— Я предложил Равену разрешить тебе изучать другие техники сражения, но пока что безрезультатно.
Ниал глубоко вздохнула. Она было вырвалась из своей тюрьмы, но дверь захлопнулась у нее перед носом, едва приоткрывшись.
— Этот человек меня ненавидит… — проговорила она.
— Не следует так говорить о Верховном Главнокомандующем. Ты его не знала, когда он еще воевал. Он был выдающимся воином. Сейчас Равен не слишком хорош как командир, но поверь мне, в глубине души он все еще герой. Он может увидеть в человеке воина. Если бы ты увидела его в бою, сразу же поменяла бы свое мнение. Потому что война — это совершенно другая штука, ничем не похожая на то, чем мы здесь занимаемся.
Когда Парсел предложил Ниал учить ее приемам обращения с копьем после уроков, девушка почувствовала себя так, будто ее наконец выпустили на свободу после долгих лет заточения. Они сражались каждый вечер, и теперь Ниал могла максимально использовать свой потенциал. Ниал нравилось заниматься с Парселом — она научилась драться врукопашную и наносить удары копьем с лошади. Теперь, когда у нее в жизни появилось что-то новое, девушка словно ожила.
Парсел, со своей стороны, всем сердцем болел за Ниал — ему нравились ее полная отдача учебе и упорство, учитель все больше и больше поражался ее таланту.
Но в девушке чувствовалась такая печаль, которая редко встречается в ее возрасте. И почему-то Парсел, который никогда не имел семьи, никогда не был ни к кому привязан и всю свою жизнь посвящал войне, вдруг почувствовал к Ниал почти отеческую нежность.
Они очень сблизились. Единственным, что их связывало, были сражения.
Двое разговаривали на языке оружия — Ниал была замкнута в себе и позволяла своим чувствам выходить наружу лишь во время схватки.
Парсел научился читать в движениях девушки, что было у нее на душе, и отвечал на удары, стараясь пробить брешь в барьере, которым Ниал себя окружила.
Они никогда не были друзьями в полном смысле этого слова. Лишь однажды Ниал рассказала учителю о Малербе — о том ужасе, который он на нее нагонял, и о том случае у нее в комнате.
Парсел внимательно выслушал девушку и покачал головой.
— Знаешь, не стоит так ненавидеть Малербу. У него за спиной страшная история.
Ниал внимательно слушала.
— Он гном, мы даже не знаем, из какой Земли, — продолжал Парсел. — Несколько лет назад мы нашли его гниющим в темнице — тогда мы как раз захватили важный аванпост Тиранно в Земле Дней. Малерба был серьезно ранен, на его коже были видны следы пыток. В той же темнице были другие гномы, такие же как он, все на последнем издыхании. Мы взяли их с собой, надеясь, что они поправятся, но все было впустую — Малерба единственный, кто тогда выжил. Увидев, как он заботится о своих сокамерниках и переживает после их смерти, мы решили, что это была его семья. Малерба остался загадкой: что он делал в той тюрьме и почему его так безжалостно пытали? Мы еще не знаем всех ужасов, на которые Тиранно обрекает захваченные им народы. Но уже было много таких случаев. Фаммины, если углубляться в детали, не настоящий народ — это создания Тиранно, он перелил им часть своей крови и теперь хочет усовершенствовать все остальные создания, которые служат ему с закрытыми глазами. Поэтому он ставит эксперименты на пленниках. Малерба — живое тому доказательство. Его истерзанное тело — плод попыток Тиранно превратить гномов в идеальных солдат. Мы точно не знаем, сколько было таких экспериментов и сколько подопытных уже умерло. Возможно, погибли даже целые народы.
