Хруст сломанной ветки вернул ее к реальности. Ниал мгновенно повернулась на звук — это была Соана. Они не разговаривали с того самого дня, когда девушка узнала правду. Сейчас к Соане вернулись силы и она снова была красивой, как раньше.
— Тебе лучше? — поинтересовалась волшебница.
— Да, лучше.
— Никак не можешь меня простить? — Соана решила перейти к делу.
— Нет, — коротко и искренне ответила Ниал.
Девушка не хотела сделать волшебнице больно, но ничего не могла поделать с той досадой, которая разрывала ее изнутри.
— Ты права. Я понимаю, что ты чувствуешь, понимаю, что Ливона уже не воскресить. Но я хочу, чтобы ты знала, что и мне тоже больно. Ливон был моим братом, Ниал.
— Тебя не было там, когда он погиб.
— В твоих глазах я вижу все, что там случилось.
Девушка долго молчала, стараясь побороть слезы.
— Я бы хотела перестать злиться на тебя, Соана, но у меня не получается. Я злюсь на весь мир. И на саму себя. Я ненавижу себя за то, кто я есть.
— Знаю, Ниал. — Волшебница склонила голову. — Я тоже себя ненавижу — я не сумела спасти Землю Ветра, позволила умереть своему брату, не уберегла тебя от этой боли… Знаешь, я приняла решение. Когда мы доберемся до свободных Земель, я уйду из Совета. Сеннар займет мое место. Никто даже не вспомнит обо мне.
— Как же так? — Ниал не поверила собственным ушам. — Ты нужна Совету!
— Моей работой было присматривать за Землей Ветра, предугадать нападение Тиранно и уведомить Совет. Я не справилась, Ниал. Я переоценила свои возможности. Или недооценила силу черной магии Тиранно. В любом случае я совершила непростительную ошибку.
— И что ты будешь делать дальше?
— Отправлюсь искать Рейса. Я должна знать, Ниал, что он тогда увидел в тебе. Это важно для всего Всплывшего Мира, но больше всего для тебя.
— Ты всегда была для меня наставником. — Ниал посмотрела волшебнице в глаза. — Но сейчас я словно разрываюсь на части. Может быть, я никогда больше не смогу относиться к тебе как прежде, но я хочу, чтобы ты знала, что я желаю тебе только добра.
— Ты повзрослела, Ниал. — Соана погладила девушку по голове.
На четырнадцатую ночь пути друзья были все еще далеко от границы, но их путешествию, похоже, пришел конец. Вдалеке показался свет костров вражеского лагеря — больше двадцати палаток, хаотично разбросанных на небольшом поле. В центре стояла палатка чуть больше остальных — скорее всего, военачальника гарнизона.
— Кажется, наше путешествие закончится здесь, — проговорил Сеннар, снимая шлем.
