Ксардас возник у него за спиной и опустил руку с амулетом так, чтобы я могла забрать то, что принадлежит мне.
Вдруг Лестер вскрикнул, мы все одновременно дернулись к нему. Все было так же, но он… открыл глаза. *Лучше бы мне туда не смотреть*. Я увидела леденящий, обезоруживающий, обезображивающий души ужас в этих стеклянных глазах. И не было в них сознания, только слепая, безликая тьма. Лестер хрипел. На его губах выступила кровь…
— Ксардас, сделай что-нибудь, ты же Маг! — парень явно волновался.
— Да, Маг, поэтому могу только ждать, как и ты, — Ксардас же напротив был спокоен. — Маг и целитель вещи разные. Это не рана, не болезнь… Это что-то другое. Это агония души. Он борется.
— Но, Ксардас!
— Никаких 'НО', - Маг неподвижно стоял и смотрел на Лестера, по телу которого пробегали судороги.
Я, не думая ни о чем, одним прыжком пересекла расстояние от входа до кресла, в котором билось тело Лестера. Опустившись на колени, я положила руки на грудь Лестера. Боль тут же жадно впилась в мое сердце. Теперь самое трудное… Нужно поднять глаза.
Точно ледяные клинки, пронзил меня бессмысленный взгляд, накрепко пригвоздив к полу.
— Отдай МНЕ свою боль! — скорее всего я кричала, но оглушившая меня волна мутного ужаса, хлынувшего из Лестера, проносившаяся в тот момент через мою душу опустошающей чумой, занимала чувства без остатка.
Когда все было кончено… Когда Лестер обмяк, и глаза его снова закрылись… Я знала все. Все что пережил этот мужчина. Я чувствовала себя опустошенной. Сердце билось где-то в горле, а из глаз катились очищающие слезы.
* * *
* Я стараюсь не вспоминать тот ужас. Крики отчаянья и боли, свивающиеся в змеиный клубок, жалящие смертельным ядом… Но теперь Лестеру лучше. Ему оставалось выспаться хорошенько. Правда я не думаю, что 'мутный ужас' не оставил следов*.
Ну и смешные же лица были у Ксардаса и того парня… Белые такие. Парень недоуменно хлопал ресницами, а Маг прикидывался куском камня…
— Рот закрой, — сквозь прорывающийся смех попросила я.
*Хотя сама, небось, тоже то еще зрелище: на коленях, зареванная вся… От этого мне стало еще смешнее. Насмеявшись вволю, я встала с колен.*
Ксардас стоял, сложив руки на груди, и чуть заметно улыбался кончиками тонких старческих губ.
Я испытующе посмотрела старику в лицо. Улыбка стала чуть заметнее. Со стороны могло показаться, что мы разговариваем (хотя, вероятно, так оно и было, в каком-то смысле). Наконец, Ксардас произнес:
