Он цифрами республику слепит,
Самой столице ростом угрожая.
Да, он растет с такого-то числа —
Недаром среди новых пятиплужий
У побережья гоголевской лужи
Античная гостиница взошла!
Недаром город обретает нрав,
И пусть перед родильным домом — яма,
Но паренек в четыре килограмма,
Родившись, назван гордо: "Кокчетав"!
Вы улыбнулись. Думаете, шутка,
Но чем же лучше, например, "Мишутка"?
1954
Илья Сельвинский. Избранные произведения.
Библиотека поэта (Большая серия).
Ленинград: Советский писатель, 1972.
Кто не знает музыки степей?
Это ветер позвонит бурьяном,
Это заскрежещет скарабей,
Перепел пройдется с барабаном,
Это змейка вьется и скользит,
Шебаршит полевка-экономка,
Где-то суслик суслику свистит,
Где-то лебедь умирает громко.
Что же вдруг над степью понеслось?
Будто бы шуршанье, но резины,
Будто скрежет, но цепных колес,
Свист, но бригадирский, не крысиный —
Страшное, негаданное тут:
На глубинку чудища идут.
Всё живое замерло в степи.
Утка, сядь! Лисица, не ступи!
Но махины с яркими глазами
Выстроились и погасли сами.
И тогда-то с воем зимних вьюг
Что-то затрещало, зашипело,
Шум заметно вырастает в звук:
Репродуктор объявил Шопена.
Кто дыханием нежнейшей бури
Мир степной мгновенно покорил?
Словно плеском лебединых крыл,
Руки плещут по клавиатуре!
Нет, не лебедь — этого плесканья
Не добьется и листва платанья,
Даже ветру не произвести
Этой дрожи, сладостной до боли,
Этого безмолвия почти, —
Тишины из трепета бемолей.
Я стою среди глухих долин,
Маленький — и всё же исполин.
Были шумы. Те же год от года.
В этот мир вонзился шум иной:
Не громами сбитая природа —
Человеком созданная. Мной.
1954, Берлинский совхоз Кокчетавской области
Илья Сельвинский. Избранные произведения.
Библиотека поэта (Большая серия).
Ленинград: Советский писатель, 1972.
Еще не расцвел над степью восток,
Но не дождаться утра —
И рупор сказал, скрывая восторг:
"Внимание, трактора!"
Громак переходит лужу вброд,
Оттер от грязи каблук,
Сел. Сейчас он двинет вперед
"С-80" и плуг.
У этого плуга пять корпусов,
По сталям сизый ручей.
Сейчас в ответ на новый зов
Пять упадут секачей.
Уже мотор на мягких громах,
Сигнала ждут топоры...
Так отчего же, товарищ Громак,
Задумался ты до поры?
Степь нахохлила каждую пядь,
Но плуг-то за пятерых!
Ее, бескрайнюю, распахать
Как новый открыть материк;
Она покроет любой недород,
Зерно пудовое даст.
Громак! Тебе поручает народ
Первый
поднять
пласт.
Какая награда за 1000 прежний труд!
