Остановилась у голландца...
Но тут, войдя в багетный круг,
Во всё стекло
на черни глянца
Твой облик отразился вдруг.
И ты затмила всех русалок,
И всех венер затмила ты!
Как сразу стал убог и жалок
С дыханьем рядом — мир мечты...
1921
Илья Сельвинский. Избранные произведения.
Библиотека поэта (Большая серия).
Ленинград: Советский писатель, 1972.
На скамейке звездного бульвара
Я сижу, как демон, одинок.
Каждая смеющаяся пара
Для меня — отравленный клинок.
"Господи!- шепчу я.- Ну, доколе?"
Сели на скамью она и он.
"Коля!" — говорит. А что ей Коля?
Ну, допустим, он в нее влюблен.
Что тут небывалого такого?
Может быть, влюблен в нее и я?
Я бы с ней поговорил толково,
Если б нашею была скамья;
Руку взял бы с перебоем пульса,
Шепотом гадал издалека,
Я ушной бы дырочки коснулся
Кончиком горячим языка...
Ахнула бы девочка, смутилась,
Но уж я пардону б не просил,
А она к плечу бы прислонилась,
Милая, счастливая, без сил,
Милая-премилая такая...
Мы бы с ней махнули в отчий дом...
Коля мою девушку толкает
И ревниво говорит: "Пойдем!"
1920
Илья Сельвинский. Избранные произведения.
Библиотека поэта (Большая серия).
Ленинград: Советский писатель, 1972.
Я говорю: "пошел", "бродил",
А ты: "пошла", "бродила".
И вдруг как будто веяньем крыл
Меня осенило!
С тех пор прийти в себя не могу...
Всё правильно, конечно,
Но этим "ла" ты на каждом шагу
Подчеркивала: "Я — женщина!"
Мы, помню, вместе шли тогда
До самого вокзала,
И ты без малейшей краски стыда
Опять: "пошла", "сказала".
Идешь, с наивностью чистоты
По-женски всё спрягая.
И показалось мне, что ты —
Как статуя — нагая.
Ты лепетала. Рядом шла.
Смеялась и дышала.
А я... я слышал только: "ла",
"Аяла", "ала", "яла"...
И я влюбился в глаголы твои,
А с ними в косы, плечи!
Как вы поймете без любви
Всю прелесть русской речи?
1920
Илья Сельвинский. Избранные произведения.
Библиотека поэта (Большая серия).
Ленинград: Советский писатель, 1972.
* * *
>("Уронила девушка перчатку...")
Уронила девушка перчатку
И сказала мне: "Благодарю".
Затомило жалостно и сладко
Душу обреченную мою.
В переулок девушка свернула,
Может быть, уедет в Петроград.
Как она приветливо взглянула,
В душу заронила этот взгляд.
Море ждет... Но что мне это море?
Что мне бирюзовая вода,
Если бирюзовинку во взоре
Не увижу больше никогда?
Если с этой маленькой секунды
Знаю — наяву или во сне,-
Все норд-осты, сивера и зунды
Заскулят не в море, а во мне?
А она и думать позабыла...
Полная сиянья и тепла,
