Департамент располагается в здании номер восемьдесят пять прямо между Мэдисон и Пятой. Да, неплохая здесь недвижимость. Я даже сказал бы — роскошная. Я уже совсем близко: только за угол свернуть, сразу окажешься на пересечении Гугенхайм и Мэт. Адрес, по которому располагается их офис, говорит сам за себя: это люди старой закалки, консервативны, богаты, влиятельны, могущественны и напрочь лишены всякого чувства юмора. Три ступени вверх — и я у парадных дверей. Нажимаю на латунную кнопку звонка, находящуюся прямо по соседству с камерой внешнего видеонаблюдения.
— Назовите себя.
— Питт.
— Как?
— Джо Питт. Мне назначено.
Пауза. Я стараюсь скрыться от палящего солнца в жалкой узкой тени, отбрасываемой косяком парадных дверей.
— Покажите свое лицо. Мне нужно удостовериться, что это вы, мистер Питт.
— Вы что, издеваетесь?
— Это меры предосторожности.
Ну и придурки. Им-то солнце приносит лишь радость. Побывали бы они на моем месте. Делать нечего: поднимаю куртку за полу и натягиваю на голову, затем свободной рукой быстро сдвигаю маску. Чувствую, как пробившийся солнечный луч жестоко обжигает щеку и подбородок. Следующие несколько дней я буду выглядеть так, словно с меня живьем содрали кожу.
— Благодарю вас, мистер Питт.
Слышно, как щелкает автоматический засов на дверях, я открываю их и оказываюсь в фойе. Внутренняя отделка впечатляет: повсюду дорогое массивное дерево и приглушенные цвета.
Идиот, который заставил меня смертельно рисковать под лучами солнца, сидит за пультом охраны. Будь я проклят, ну и громила же он. Похоже, в спортзале не дает покоя ни одному тренажеру. Только со мной я не пожелал бы никому шутки шутить. Он выходит из-за пульта и нависает надо мной.
— Простите за беспокойство, мистер Питт. Можете снять маскировочные вещи и оставить их мне.
Стягиваю куртку и снимаю головной убор. Он размещает их на настенных крючках позади себя. Тем временем я рассматриваю себя в зеркало у входных дверей. Да, да. Представьте себе, я могу видеть себя в зеркало. Большое ли дело. Кожа на лице розоватая, и только на щеке и подбородке она уже красновато-бурая, а все оттого, что этот идиот заставил меня снять маску. Как пить дать, вижу уже, что она постепенно белеет, отмирая и шелушась. Чертовски больно. А этот стероидный боров вновь нависает надо мной, заглядывая в лицо.
— Если хотите, пожалуй, могу поискать что-нибудь для ваших ожогов. Как-нибудь мазь или еще что.
Я молча на него уставился.
