Однажды после утреннего кофе Холмс молча выкурил трубку и, уходя, обронил:
— А женщине усы ни к чему, Ватсон.
Признаться, у меня испортилось настроение, и я не знал — почему. Что-то мне не нравилось в новом деле Холмса. Я захандрил и пристрастился к рому. От рома еще больше захандрил и еще больше привязался к рому. Не знаю, как бы я остановил этот процесс, не сообщи Холмс в субботу:
— Ну, Ватсон, дело закончено. Завтра у меня к обеду соберется несколько джентльменов из Скотланд-Ярда и я вас посвящу в обстоятельства появления черепа.
На следующий день из ресторана был доставлен изысканный обед и пять полицейских джентльменов заняли свои места. Видимо, они также были в неведении относительно исхода дела и только интерес к хорошему вину сдерживал их любопытство. Поскольку всю неделю возле меня был ром, мой интерес к вину был слабее, и я спросил:
— Дорогой Холмс, не пытайте нас неизвестностью.
— Да, сэр, кто же убитая и кто убийца? — пробубнил Чилдрен над останками второго рябчика.
— Троньте, Ватсон, эту спелую дыньку. Удивительно нежная кожа, — протянул мне Холмс дыню.
И только взял я ее в руки, как щелкнули наручники и холодный металл сцепил мои запястья. Кровь рванулась мне в лицо. Все побледнели. Грегсон подавился жареными шампиньонами.
— Господа, — сказал Холмс, — арестуйте доктора Ватсона по обвинению в убийстве своей жены.
— Доказательства, — тихо и хрипло сказал я.
Холмс усмехнулся, как усмехнулся бы ястреб, если бы умел усмехаться.
— Вы, Ватсон, умны, а умный преступник от меня не уходил.
— Доказательства, — еще раз безнадежно сказал я.
— Да, не плохо бы, сэр, — поддержал меня опытный Грегсон.
— Помните, господа, какой молодой и как неожиданно умерла жена Ватсона? А череп женщины найден в подвале дома, где имел практику Ватсон.
— Этого мало, — сказал я, не зная куда деть руки в железках.
— Разумеется, Ватсон. Череп пробит не ножом, а скальпелем. Это мог сделать только врач.
— Но моя жена была похоронена и все это видели! — с надеждой крикнул я.
— Господа, я прочту вам заметку в старой газете: «Редкий случай. Вчера во время похорон миссис В., жены известного врача и писателя В., было отмечено странное явление — за ночь покойная сильно изменилась и у нее выросли усы, поэтому лицо пришлось полуприкрыть…» Ничего странного, господа. Ватсон, опасаясь, что на похоронах могут заметить ранку, заменил голову жены. К сожалению, у него в анатомическом театре не нашлось под рукой женской головы и он употребил мужскую.
