Все посмотрели, даже сама Сибил благосклонно взглянула на собственные руки и мягко согласилась:
- По-моему, довольно милые.
М-р Кенинсби мысленно отметил, что сестра, как всегда, отличилась. Человеку не пристало хвалить самого себя. Что люди подумают, если он вдруг примется утверждать, будто лицо у него "довольно милое"?
- Просто замечательные, - убежденно сказала Нэнси.
- Классные, - подтвердил Ральф.
- Они прекрасны, - серьезно произнес Генри.
- Я видел потрясающую руку в Британском музее, - начал м-р Кенинсби, ощутив, что и ему пора сказать веское слово, - какого-то царя, наверное, египетского. Гигантская голова, а перед ней - огромная рука со сжатым кулаком. - Он для наглядности сжал кулак.
- Я знаю, о чем вы говорите, - кивнул Генри, - это статуя Рамзеса, а рука называется "Рука власти".
- Рука Власти! Мне показалось, что такая рука больше подходит убийце. Нет, конечно, это величественно, - и Нэнси без всякой связи с предыдущим добавила:
- А перед кофе, пожалуйста, покажи нам карты.
Кенинсби опять не нашелся с ответом и мрачно согласился. Когда все поднялись, ему пришлось уточнить у сестры:
- Где они, Сибил?
- В ящике, у тебя в кабинете, - отозвалась она. -И каталог там же.
- Каталог? - поразился Ральф. - Да он был пижон! Завести, что ли, каталог своих старых теннисных ракеток?
- Эти карты, - подчеркнуто торжественно произнес м-р Кенинсби, - не какие-то там потрепанные игральные колоды. Это весьма ценная и редкая коллекция знаменитых карт, в некотором смысле, полагаю, бесценных. Собрать ее стоило немалых трудов.
Нэнси ущипнула Генри за руку, когда они вслед за ее отцом выходили из комнаты.
- Знаешь, он ведь говорил то же самое и раньше, пока они ему еще не принадлежали, я сама слышала.
- Ты говоришь, бесценные? То есть стоят больших денег? - заинтересовался Ральф.
- Не могу сказать наверняка, сколько заплатили бы коллекционеры, но речь идет о весьма значительных суммах. - С этими словами м-р Кенинсби открыл большой деревянный ящик и, вспомнив о Британском музее, повторил мрачно:
- Весьма и весьма значительных.
Сибил достала из ящика солидный гроссбух и предложила:
- Если хотите, я буду читать описания, а кто-нибудь станет называть номера. - Каждая колода помещалась в отдельном кожаном футляре с узкой белой полоской для номера.
- Садится! - заявил Ральф. - Чур, я буду называть номера. Они по порядку идут? Что-то не похоже. Номер девяносто четыре.
- Пожалуй, читать лучше мне, Сибил, - сказал м-р Кенинсби. - Я часто слышал, как Дункан рассказывал о них, и вообще так уместнее. Ты доставай их и называй номера. А молодые люди смогут посмотреть.
