«Нас, видно, погребут живыми, Перри». — Казалось, словно говорил По, будто он сидел в темноте рядом со мной, созерцая глубину бездны.
«Может оказаться и так, По. Но это только тюрьма. Я уже был здесь раньше», — ответил я мысленно.
«Но не в такой, Перри».
«Домыслы, мой дорогой По. Все это домыслы».
«Пропасть зовет нас».
«Пусть зовет. Я не собираюсь отвечать».
«Ты сделан из более твердого сплава, чем я, Перри».
«Нет, По. Мы, в какой-то степени, одно и то же. Все дело в обстоятельствах… домыслы».
«Возможно, будет лучше нырнуть туда и разом покончить со всем.»
«Нет, спасибо».
«Так или иначе, все кончается бездной».
«Нет смысла подстегивать события. Пусть подождет».
«Она не знает, что такое ждать. Она не привыкла».
«Тогда мы сильнее ее, потому что мы умеем ждать».
«Немного напоминает то, что однажды сказал Паскаль».
«Да, напоминает».
«Такая философия в устах человека действия!»
«Я достаточно образован и никогда не против того, чтобы занять мудрости в книгах».
«Что будет с нами?»
«Мы изменимся».
«Не понимаю».
«Не знаю точно, как это произойдет, но наши миры перепутаются. Это будет связано с неправильным использованием сил Энни».
Молчание. Три удара. Еще три. Потом:
«О, не являемся ли мы сном, Перри, сном демона? А может, демон — это я?»
«Все мои доводы бессильны против солипсизма. Никому из смертных еще не удавалось доказать нереальность сущего. Даже если такие доказательства будут бесспорны, они не станут убедительными».
«Ты — это я, мой злой дух, моя темная сторона. Мы две противоположности одного духа, так совершенно дополняющие друг друга».
«Мы не разные сами по себе, По. Мы просто из разных миров».
Он усмехнулся.
«Сейчас, более чем когда-либо, мне кажется это нереальным», — ответил он, — «похоже на внутренний диалог с самим собой».
«Что мне сказать?»
«Думаю, ничего. Или это, или согласись со мной».
«Я всегда за то, что лучше быть, чем не быть, даже если это всего лишь чувство».
Тут раздалось позвякивание и слева от меня со стороны двери образовалась узкая полоска света, достаточная, чтобы увидеть поднос с куском хлеба и маленькой фляжкой на нем, который был подан в комнату через отверстие в нижней части двери.
«Предполагаю, теперь настала пора выбирать между бездной и хлебом насущным», — заметил По.
«В таком случае настало время обеда».
Я встал.
«Как жаль, что ты не существуешь, Перри», — рассуждал он почти с грустью. — «Я бы мог полюбить тебя».
У него был метафизический взгляд на происходящее, который я не мог разделить. Вскоре после еды я ощутил неприятный приступ зевоты. Боясь быть застигнутым сном слишком близко от места, которое определяло мое существование здесь, я лег на бок поближе к стене. Я все еще чувствовал присутствие По.
