Огромная оперная певица и в самом деле старалась вовсю. Отсюда, с ближних рядов, было хорошо видно, как прилежно она растягивала маленький ротик, как высоко ходила ее могучая грудь и даже как тряслись каштановые локоны.
– Это сколько ж надо силы, чтоб вот так голосить каждый вечер... – пожалела артистку Ксения. – Бедняжка, так мучиться...
Соболь только упрямо молчал и сопел с каждой минутой все угрюмее. Ну не любил он оперу! Не понимал! Терпел – да! Приходилось. Но вот любить это непонятное пение так и не научился. И без того вечер не удался, так еще эта ария! Будто пенопластом по стеклу! Он держался, сидел и теперь терпеливо ждал, когда на смену тяжелой классике выпорхнет кто-нибудь более знакомый, близкий, веселый... А ария никак не могла кончиться. Уже и терпеливая Ксения заерзала в кресле.
– Ксения, ты учти, – процедил сквозь зубы Соболь. – Здесь тебе не деревенский клуб. Надо сделать вид, что ты без ума от этой тетки. Так что – сиди и млей! И хватит ерзать!
Ксения испуганно моргнула и притихла. Зато когда номер кончился и тучная певица переломилась в прощальном поклоне, отвечая на аплодисменты, Ксения вдруг яростно захлопала в ладоши, подскочила и заорала во все легкие:
– Браво-о!!! Би-ис!!! Би-и-ис!!!
От ее криков ошалел даже аккомпаниатор, а грузная артистка, пунцово зарумянившись, открыла рот и вдруг начала по новой!
– Т-ты! Знаешь, ты кто после этого?! – свирепо повернулся к Ксении Соболь и зашипел в самое лицо: – Ты нарочно, что ли?! Издеваешься, да?!
– Ну ты же сам сказал... – слабо пискнула та.
– Так ведь не до такой же степени!
Ксения сжалась в клубок в своем кресле и замерла. Так и просидела не шелохнувшись все первое отделение.
– Ну все! Хватит! – дернул ее за руку Соболь, лишь только объявили антракт. – С тобой тут позорища не оберешься. Домой! Еще моли бога, чтобы остальные тебя на флаги не порвали! Это ж надо, так людей мучить!
– А второе отделение? – слабо упиралась девушка. – Там будет Киркоров, я слышала...
– Дома! В телевизоре! – пылал гневом Соболь и волок «сестрицу» в машину. – Бис ей, видишь ли! И так никакой личной жизни! В кои-то веки вырвался на концерт, а она!
Он раздраженно завел машину, даже не глядя в сторону провинившейся домработницы.
– И нечего орать! – вдруг отчетливо рявкнула та. – У меня тоже личной жизни нет! Я ж на тебя не кидаюсь!
– Что-о? – удивленно обернулся к ней Соболь. – Личной жизни у нее не-е-ет! Какая тебе личная жизнь? Тебе пробиваться и пробиваться! О личной жизни она заговорила! Я, что ли, буду за тебя карьеру делать?! Ты мне даже и не говори ничего! Все амуры ей подавай!..Чтобы я даже не слышал!!
