Брод равнодушно огляделся. Нэйвл был клочком земли в море, подобным отполированному щиту. Один из цепочки, тянувшейся к западу. В нем не было ничего особенного, если не считать, что прямо над ним находилась Звезда — это делало его святейшим местом на всей планете, куда каждый Великий год стремились десятки тысяч паломников. Поэтому, несмотря на малые размеры, изолированное местоположение и неудобные гавани, его склады, отели, рестораны, дворцы и церкви, ставшие частью индустрии святости, доходили прямо до стен центрального комплекса храмов и башен.
Прозвонил колокол, возвещая конец очередной восьмичасовой смены.
— Пора возвращаться, — нервно пробормотала Вала. — Брат будет меня искать.
Брат. Килли — звероподобный малый, еще больший собственник, чем ее священный отец.
— Но мы только что поднялись сюда, — запротестовал Брод. — И я даже не понял, на что смотрю. Как называется это место?
— Мы зовем его Глаз Главного Контролера, — пояснила она, показывая на блюдо. — Люди выстроили внешнюю стену и эту платформу. Но сама башня вместе с большим блюдом — это Основание. Сооружение, созданное здесь еще до появления людей, или часть спроектированной реальности, лежащей в основе эфемерных Сим-форм, — в зависимости от твоей веры. И в конце каждого Великого года, когда приходят корабли с десятиной, мы заставляем тракторов снимать слизь, затянувшую Глаз, как они это делают сейчас.
— И что потом?
Она игриво стиснула его пальцы:
— Тебе стоит подождать до конца следующей смены! Сам увидишь. Очередная чистка Глаза — это что-то! Здесь ничего интереснее все равно не найдешь!
— Неужели Сапфиры никогда не развлекаются? В Уилсоне мы здорово проводим время. Поедем со мной, сама посмотришь.
Что он мелет? В конце концов, она дочь Элиоса, Главного Спикера.
И снова Брод задался вопросом, кто на самом деле здесь главный, но что-то в ее поведении — смесь невинности и кокетства — неудержимо его заводило.
— Развлечения? Какие именно? Покажи, — потребовала она.
— Ладно.
Он огляделся.
— Дома у нас тоже есть тракторы. Иногда мы забавляемся с ними.
Брод сбросил куртку, открыв мускулистый торс, испещренный старыми шрамами — следами схваток.
— Держи куртку и смотри! — велел он. Спрыгнул со стены на поверхность Глаза и осторожно шагнул вперед. Хотя полосы слизи были неприятно скользкими и маслянистыми, устоять не составляло труда. А вот зеркальная поверхность оказалась такой же опасной, как и выглядела. Прыгая с полосы на полосу, он добрался до ближайшего трактора.
