Точно так же, между прочим, обстоит дело и с психологией. С одной стороны, это — подборка представлений о человеческой психике, с другой — мастерство коммуникации, высокое искусство влияния на ближних своих, а также и на себя самого. Нас, разумеется, более всего интересует второй подход, хотя кто-то, возможно, открыл эту книгу просто из любопытства.
Как бы то ни было, коротко укажу истоки магии наших чувственных представлений (как мы условились, я употребляю слово «магия» в широком значении) — главного предмета этой книги. Наверно, самым обширным вместилищем разнообразных психо-мистических традиций и школ является культура древних Ариев, берущая начало в Ведах. Из всего их многообразия рискну выделить, во-первых, некоторые направления йоги, а во-вторых, южно-индийские традиции почитателей Шивы, опирающиеся на тантры.
Между прочим, в нашей стране об индийском тантризме бытует сегодня искажённое представление, — в основном благодаря множеству популистских публикаций на эту тему, авторы которых преподносят нам исключительно сексуальную сторону данного явления (к тому же с искажениями) и, как правило, даже не упоминают об изощрённых медитативных практиках приверженцев индийских тантр, направленных на последовательное раскрытие духовно-энергетических центров (чакра — санскр.) и пробуждение особой психической силы, образно именуемой змеиной силой, или кундалини (кундал — свёрток, ини — окончание женск. рода — санскр.).
Но, пожалуй, полнее всего проработаны методики репрезентации нашего чувственного опыта в буддийских традициях и школах, избравших доктрину прямого пути. Данную ветвь буддизма часто называют алмазной колесницей (ваджраяна — снскр.) или буддийским тантризмом (на Западе в ходу даже такой термин — тантраяна), что не вполне правомерно, поскольку основополагающие буддийские писания, собранные в знаменитой трипитаке («три корзины учений»), лишь называются буддийскими тантрами (строго говоря, санскритское слово «тантра» обозначает определённый литературный стиль), но не имеют никакой связи с индуистским тантрическим учением.
В меньшей мере используют работу с воображением другие ветви буддизма — дальневосточные или южные традиции, школа «чистой земли» и т.п.
По ходу замечу: буддизм — это не совсем религия в нашем понимании. Это, скорее — психотерапевтическая методика излечения человека от зависимости от мира вещей и явлений, в который он погружён, предложенная некогда просветлённым принцем Сиддхартхой Гаутамой и затем развитая многими десятками поколений его последователей. (Такая зависимость сродни алкогольной или страсти к игре, но люди не склонны замечать её в себе, покуда всё у них в жизни ладится.)
