Кто-то кашлянул, и Вуларт быстро взглянул на него:
— Давайте на время забудем об этом.
— Большое спасибо, — кивнул я.
— Сколько лет вы получили?
Я пожал плечами. Они сами знали.
— Тридцать лет. На мне нет обвинений, так что, как только выйдет срок, меня заберут за что-нибудь еще.
— Не пытайтесь острить, — сказал Вуларт.
— А что я могу потерять?
— Ну, например, какую-то часть этих тридцати лет. Я ничего не понимал. Я наклонился вперед и облокотился на стол. Начиналось что-то интересное.
— Давайте сформулируем это так, — сказал я, — что я могу получить?
Еще раз сидящие за столом обменялись взглядами. Вуларт стучал кончиком карандаша по столу. Звук напоминал тиканье часов, которые вот-вот заглохнут: если никто не заведет их, они остановятся. Потом нажал на карандаш так, что кончик сломался. Это выглядело довольно эффектно.
— Если позволите, я сформулирую это таким образом, мистер Морган. Нам известен ваш статус. Мы полностью ознакомились с вашей биографией с того момента, как вы появились на свет, — колледж, служба в армии, — и до сегодняшнего дня. Мы ничего не упустили. Результат тщательного исследования вашего прошлого — объемное досье, в котором отражены все грани вашей жизни.
— По всей видимости, кроме одной, — предположил я. Мой голос звучал напряженно и хрипло, я с трудом выговаривал слова.
— Да.
— Я хочу спросить об этом. Что же это?
— Ваши возможности.
Мне не понравилось это чувство. Где-то у основания шеи я ощутил холодок, а мышцы плеч словно связали в узел. Они даже не хотят знать, куда делись сорок миллионов долларов. Что бы это ни значило, моя голова обречена. Большое «Нет» уже вертелось у меня на языке, но я не мог его выговорить, пока мне не выложат все карты. И я с нетерпением ждал, когда это произойдет.
— Интересно, мистер Морган?
— Не очень, — солгал я.
— А вам следует поинтересоваться. Ведь ваша следующая остановка — тюрьма строгого режима, охрана там будет максимальной.
— Это не поможет.
Вуларт позволил себе легкую улыбку:
— Именно это я имею в виду.
Я покачал головой, ничего не понимая.
— Ваши возможности, — повторил он. — Кажется, вы обладаете такими способностями, какими не обладает никто другой. Странный талант, если задуматься. Вы выполняете сверхважные задания, действуя самыми отчаянными методами. Как жаль, что ваши дарования не были направлены в другое русло.
— Для меня это нормально.
— Вот опять, мистер Морган, именно это я и пытаюсь вам сказать.
Я привстал:
— Черт побери, вы доберетесь до сути или нет? Мне не нравится, когда со мной вот так играют. Знаете, что скажет судья, когда я поведаю ему, что вы тут наговорили?
