— По твоей милости мы рискуем нарваться на неприятности, — бормочет она, не открывая глаз. — Сам же знаешь, какие у твоего брата правила.
— Я же на одеяле лежу. А ты под ним. Так что мы вне подозрений. Да и вообще, я ничего такого не делаю.
Он гладит ее, целует в плечо, запускает пальцы под тугую резинку ее пижамных штанов.
— Эй, приятель...
Их пальцы переплетаются.
— Ни-ни, — громко заявляет она на случай, если Чарли с Меган где-нибудь поблизости. — Здесь — ничего такого.
— Чур, ты готовишь завтрак, — мурлычет Джейни Кейбелу на ушко. — Ладно?
— Ладно. Я разожгу огонь из своих желаний и поджарю бекон со своими самыми темными, самыми сокровенными помыслами. А ты еще хвасталась своим особенным даром. Смирись, детка.
Джейни смеется, но не может удержаться от вопроса.
— Ты хорошо спал? — спрашивает она.
— Ага. — Он трется подбородком о ее плечо. — Хорошо, насколько вообще возможно спать по-человечески на сетке из витых синтетических волокон, натянутой на железную раму, когда какой-нибудь штырь так и норовит врезаться тебе в задницу.
Он покусывает ее за мочку уха и добавляет:
— А что? У меня опять были кошмары? Я всегда нервничаю, когда ты задаешь мне такие вопросы.
— Тсс, — говорит ему Джейни. — Иди-ка лучше поджарь бекон.
Помолчав, Кейбел встает. Влезает в джинсы. И только после этого откликается.
— Ладно, бекон так бекон.
_____
9.58
Они проводят время, как и полагается на каникулах. Болтают с Чарли и Меган. Пьют кофе, готовят завтрак на костре. Расслабляются. Лучше узнают друг друга.
Это помогает Джейни отвлечься.
Но она все равно внимательно присматривается ко всему вокруг, боясь пропустить что-то важное и нужное до того, как будет уже слишком поздно.
Вообще-то Джейни толком не знает, как положено отдыхать.
Не говоря уж о том, что есть вещи, от которых ей все равно никуда не деться.
_____
Но она смелая девушка. С виду у нее все нормально. Несмотря на все, что довелось ей пережить, на ее душевный разлом.
А ведь в последние месяцы ей пришлось несладко.
Встретиться лицом к лицу с Доком, Счастливчиком и Придурком оказалось куда труднее, чем можно было себе представить. Ей пришлось пережить все заново. Ложь. Подставу. Приставания. Пришлось рассказывать обо всем, что проделывали эти учителя. Это было просто ужасно.
Теперь, правда, суд позади, шумиха потихоньку улеглась, но ей все равно нелегко. Да и как может быть легко, если ты снова вступаешь на тот же путь, точно зная, что впереди тебя ждет слепота и инвалидность. Да еще вечно пьяная мамаша под боком. А стоит подумать о колледже, где то и дело кто-нибудь засыпает... да и о собственном парне, чьи потаенные страхи и сомнения проявляются в его снах, и делается совсем худо. Жизнь, она вообще
