— Несчастный проповедник! Ты, вероятно, желаешь, чтобы мы умерли голодной смертью!
— Смерть от голода стыда не приносит. Сколько раз уже глядела она мне в глаза, но не могла испугать меня, и врожденная гордость души моей не поддалась этой угрозе.
— Ты сумасшедший.
— Теперь я понимаю, дорогая сестрица, мы никогда не поймем друг друга, и я в этом доме делаюсь лишним. Ты жестоко обманула мои надежды. Я с радостью готов был разделить твое богатство; быть богатым великое счастье. Но я думал, что ты сумеешь помириться с недостатком. Увы, этой надежде не суждено осуществиться. Прощай! Бигон снова одолжит мне свои пистоли и снова наденет мою вытертую ливрею. От тебя я ничего не возьму. Но не думай, что я совершенно не буду заниматься тобой. Тайну, мне доверенную, о том, что ты не любишь Каспара д'Эспиншаля, я свято сохраню и не сделаю ему даже намека в этом отношении. Но зато употреблю всевозможные старания помешать этому браку. Я твой старший брат, я глава фамилии и должен оберегать наше честное доселе имя, которое ты теперь намереваешься покрыть стыдом и отдать на всеобщее презрение. Подобно древнему римлянину, употреблявшему всевозможные усилия для охранения домашних пенатов, я буду охранять тебя. Ты скажешь — вечная бедность будет моим уделом. Пусть и так, лучше быть похороненным в берлоге нищеты, чем утонуть в грязи твоих богатств.
И он величественно поклонился ей.
Эрминия, пораженная взрывом этого искреннего негодования и чувствуя даже минутные упреки совести, возбужденные словами брата, а главное, опасаясь разлуки с ближайшим родственником, вскочила и кинулась к нему с плачем, покрывая лицо его поцелуями.
— О, злой! — восклицала Эрминия. — О, жестокий! Зачем терзаешь мое сердце этими ужасными словами? В чем моя вина? Могу ли я сама отличать безошибочно хорошее от дурного? Я столько вытерпела от нищеты, что неудивительно, если она меня ужасает. Мой Боже! Мне не казалось большим преступлением выйти замуж за человека, которого не любишь. Это случается в жизни так часто и не возбуждает в людях негодование, а только смех. Прости мне, дорогой брат! Я хотела услышать советы, а ты осыпаешь меня упреками и грозишь разойтись со мной.
— Да, мы должны расстаться. Мне неприлично быть в тягость тебе, так как ты сама не можешь содержать себя. Но я буду наблюдать вблизи. Каспар д'Эспиншаль предлагает мне службу; надеюсь, он меня полюбил и оценил.
Эрминия задрожала.
— Ты будешь служить у Каспара д'Эспиншаля? — спросила она, скрывая свою радость.
