— Богатство и щедрость не играют тут главной роли.
— Что же в таком случае их побуждает?
— Смею ли быть откровенным?
— Говори, как будто перед тобою твой духовник.
— Ну, они, бедняги, боятся вашего сиятельства.
— Черт возьми! Выходит, я очень страшный человек.
— По крайней мере, для них.
— А для тебя?
— Я совсем особая статья. Мое уважение к особе вашей, граф, бесконечно. И я настолько знаю ваше благородство, что совершенно не опасаюсь.
— Не спорю, очевидно, ты меня хорошо знаешь.
— Я всегда отличался проницательностью и только один раз в жизни сделал глупость.
— Это когда ты женился.
— Да! Несчастье мое известно графу!
— Я тебе сочувствую.
— Много милости. Быть можем, вам знакома моя жена?
— Инезилла?
— Инезилла, вы угадали имя. Мне показалось даже, будто бы я заметил в замке вашего сиятельства…
— Инезиллу? Это возможное дело. Ты знаешь, как я гостеприимен.
— Мне следует благодарить ваше сиятельство.
Каспар д'Эспиншаль снова улыбнулся.
— Эта Инезилла, о которой ты упоминаешь, явилась просить моего гостеприимства в сопровождении экс-сержанта из полка де Фоа, моего родственника.
— Сержанта зовут Паскаль?
— Не упомню его имени.
— Но я хорошо помню это имя, хотя и не часто видывал проклятого сержанта в Аргеле. Не могу ошибиться: в замке Мессиак он мне встретился нагруженный разным платьем для господина Телемака де Сент-Беата.
— Может быть. Инезилла и он явились ко мне умирающими с голоду. Дорогой на них напал де Канеллак и его двенадцать апостолов, ограбили их и обобрали до рубашки. В замке они были приняты, но узнав, что эта нежная парочка не муж и жена, я велел их разлучить, не желая дозволять подобный соблазн в своем доме.
— Ну, теперь я начинаю понимать причину печальной физиономии моей жены, когда я ее увидел в башне. Но предупреждаю ваше сиятельство! Этой женщины следует беречься… для нее не найдется окна достаточно высоко прорезанного и стены достаточно крепкой. Я знаю ее, очень хорошо знаю.
— Не полагаю, чтобы ей у меня было очень дурно, а посему она и не убежит.
— На этот счет вы ошибаетесь. Эта женщина способна на всевозможные извороты. Чтобы помешать ей сделать зло, необходимо употребить иной способ, дать ей особого сторожа.
— Она его обольстит.
— Пусть этот сторож будет весь вылит из бронзы, сделан из дуба, из мрамора; пусть он будет, например, такой, как я.
— Мысль недурная! — произнес Каспар д'Эспиншаль, кивнув головой. — Но неудобоисполнимая, тебе пришлось бы оставить службу у кавалера.
