Снаружи доносились голоса мужчин на скамейке — равномерный, низкий гул. Кто-то громко рассмеялся.
— На нашем выпускном вечере пел сам Дел Рей, — сказала женщина.
Хлопнула дверь. В кухню, тяжело ступая, вошел тот самый мужчина, что нагло пялился на живот Кристел. Он и теперь с любопытством на нее уставился. Женщина улыбнулась вошедшему. Скорбная складка в углах рта разгладилась, а губы чуть-чуть приоткрылись, словно она собиралась что-то сказать. Мужчина подошел к холодильнику и стал доставать из него бутылки с пепси.
— Представь себе, Уэбб, — начала женщина. — Оказывается, муж этой девушки — певец. — Потянувшись к мужчине, она провела рукой по его спине. — Надо что-нибудь купить к ужину, — прибавила она, — если ты не хочешь опять есть кролика.
Мужчина молча пнул ногой дверцу холодильника и с позвякивающими бутылками пепси в руках пошел к выходу. Ханс соскользнул с колен матери и побежал за ним.
— Ханс, — позвала сына Кристел.
Мужчина остановился и окинул взглядом малыша.
— Все правильно, — заявил он. — Топай за мной.
Только сейчас Кристел впервые услышала голос мужчины — писклявый и какой-то тусклый. Мужчина вышел на улицу, а Ханс побежал следом.
На Марке были старые, разношенные ботинки, в автомобиле он чувствовал себя в них вполне удобно, но уже после пяти минут ходьбы ноги стали гореть. И глаза жгло — от пота и яркого, бьющего в лицо солнца.
Сначала Марк пробовал петь, но после двух песен в горле сильно запершило, и он прекратил драть глотку. Да и вообще песня о Камелоте глупо звучала посреди пустыни, и не только глупо, а даже как-то пугающе — таким слабеньким казался голос в этом море песка. И он пошел дальше молча.
Асфальт лип к ногам. При каждом шаге ботинки издавали слабый чавкающий звук. Марк подумал, не пойти ли по обочине, но не решился, опасаясь змей.
Он убеждал себя, что нельзя падать духом, но в голову все время лезла одна и та же мысль: им уже не попасть в Лос-Анджелес к обеду. Как всегда, они притащатся слишком поздно, из автомобиля будут сыпаться разные вещи, Марку придется запихивать их обратно, а Кристел с повисшим на шее Хансом будет выглядеть в свете фар смущенной и потерянной. Дружок Марка к этому времени уже будет в халате. Они попытаются все обратить в шутку, но напряжение так и не спадет. Приготовив постель Кристел и собрав кроватку Ханса — последнее займет уйму времени: выяснится, что половины шурупов не хватает, — Марк с приятелем уединятся на кухне за пивом. Беседа не будет клеиться — они раззеваются и вскоре отправятся на боковую.
