Голос блокадного Ленинграда | страница 48



…И под старость, юность вспоминая,
— Возвратись ко мне, — проговорю.—
Возвратись ко мне опять такая,
Я такую трижды повторю.
Повторю со всем страданьем нашим,
С той любовью, с тою сединой,
Яростную, горькую, бесстрашную
Молодость, крещенную войной.

29 октября 1943

Стихи о друге

Вечер. Воет, веет ветер,
   в городе темно.
Ты идешь — тебе не светит
   ни одно окно.
Слева — вьюга, справа — вьюга,
   вьюга — в высоте…
Не пройди же мимо друга
   в этой темноте.
Если слышишь — кто-то шарит,
   сбился вдруг с пути,—
не жалей, включи фонарик,
   встань и посвети.
Если можешь, даже руку
   протяни ему.
Помоги в дороге другу,
   другу своему,
и скажи: «Спокойной ночи,
   доброй ночи вам…»
Это правильные очень,
   нужные слова.
Ведь еще в любой квартире
   может лечь снаряд,
и бушует горе в мире
   третий год подряд.
Ночь и ветер, веет вьюга,
   смерть стоит кругом.
Не пройди же мимо друга,
   не забудь о нем…

31 декабря 1943

Желание

Я давно живу с такой надеждой:
Вот вернется
            город Пушкин к нам,—
Я пешком пойду к нему, как прежде
Пилигримы шли к святым местам.
Незабытый мною, дальний-дальний,
Как бы сквозь войну обратный путь,
Путь на Пушкин, выжженный, печальный,
Путь к тому, чего нельзя вернуть.
Милый дом с крутой зеленой крышей,
Рядом липы круглые стоят…
Дочка здесь жила моя, Ириша,
Рыжеватая была, как я.
Все дорожки помню, угол всякий
В пушкинских таинственных садах:
С тем, кто мной доныне не оплакан,
Часто приходила я сюда.
Я пешком пойду в далекий Пушкин
Сразу, как узнаю — возвращен.
Я на черной парковой опушке
Положу ему земной поклон.
Кланяюсь всему, что здесь любила, —
сердце, не прощай, не позабудь!—
Кланяюсь всему, что возвратила,
Трижды — тем, кого нельзя вернуть.

31 декабря 1943

Возвращение

19 января 1944 года нашими

наступающими войсками Ле-

нинградского фронта были ос-

вобождены Петергоф, Красное

Село, Ропша. 24 января — го-

рода Пушкин, Павловск и дру-

гие…

Вошли — и сердце дрогнуло: жестоко
зияла смерть, безлюдье, пустота…
Где лебеди? Где музы? Где потоки? —
С младенчества родная красота?
Где люди наши — наши садоводы,
лелеявшие мирные сады?
Где их благословенные труды
на счастье человека и природы?
И где мы сами — прежние, простые,
доверчиво глядевшие на свет?
Как страшно здесь!
Печальней и пустынней
селения, наверно, в мире нет…
И вдруг в душе, в ее немых глубинах
опять звучит надменно и светло:
«Все  те  же  мы:  нам  целый  мир
                             чужбина,
Отечество  нам  Царское  Село».

25 января 1944

Наш сад

Ты помнишь ли сиянье Петергофа,