– Ничего он не раскрыл! – гордо заявила Вика. – Вы все даже не подозреваете, какая это на самом деле лисица и на что она способна!
Родители, в который раз умиляясь своим детям, друг другу улыбнулись и не стали более допрашивать дочь. Но Кирилла уже начинали раздражать подобные взбалмошные мысли сестры.
– Интересно, откуда тебе знать, какой у лисицы характер? Ведь ты ее видела мельком и всего один раз. Может быть, еще скажешь, что читала ее мысли на расстоянии? – иронизировал брат.
– Не веришь!? – смеясь, спросила она. – Тем лучше!
– Может, хватит воображать?
– А что, завидно?
В таком духе они продолжали беседовать еще несколько минут, до тех пор, пока Екатерина Николаевна не пригласила их слегка подкрепиться. Пожалуй, это самый лучший обед за все время их отдыха в Алуште. Ни пестрых кафе, ни безупречных, скучных столовых вокруг не было. Земля – вот их стол, настолько огромный, что можно запросто закатить пир на весь мир. Конечно, фрукты, бутерброды, чай и сок не совсем то, из чего получится пир, однако после двухчасовой дороги все эти явства – небывалая роскошь.
– Хотела бы и я посмотреть на лисью нору с близкого расстояния, – говорила Екатерина Николаевна, раздавая всем бутерброды. – Странно, что лисица так легко подпустила вас к своим детенышам.
– Впрочем, – сказал Андрей Павлович, – ничего особенного. В курортных местах животные более терпимы к людям.
– Терпимы? – переспросила Вика. – Вот видишь, Кирилл, я была права, и все зеваки только досаждают бедным зверушкам.
Немного отдохнув, они продолжили свой путь. Горная дорога тянулась ввысь какой-то старинной легендой, и хотелось прочитать, кто, когда и зачем шел или ехал по этой дороге. Четыре путника с рюкзаками на спинах шли на восток, за ними уже начинало садиться солнце, и закатные лучи будто падали на каждый оставленный след.
– Хотите вернуться?... – спросил Андрей Павлович, уже заранее зная, какой получит ответ. – Нет? Что ж, тогда остаемся!
Потом, спустя некоторое время, он еще раз поинтересовался, не изменились ли их намерения. Все-таки ночь, проведенная в горах, лишена спокойной изолированности комнат. Дома, в которых ночь по обыкновению зашторена и заперта, не сравнятся с открытой и безмерной, природой. Несмотря на то, что еще можно было вернуться на каком-нибудь попутном автомобиле, Нефедовы единогласно постановили: никто не отступит до тех пор, пока не изведает дикой крымской ночи.
– Как ты думаешь, мы здесь одни? – спросила Вика, когда брат присел отдохнуть, после того, как обе палатки были установлены.
