– Вот об этом я хотел с тобой поговорить, – перебил Кирилл. – Ты ведь заметил, что Вика сегодня с нами не гуляет?
– Да, – посмеялся Филин, – не всегда же ей ходить за тобой. Все-таки она девчонка. Но постой, что-то я не понимаю, о чем речь. С Викой все в порядке?
– Вчера вечером я и она снова пошли в ущелье. Правда, дошел туда только я, – серьезно говорил Кирилл, а лицо его друга начинало выражать все большее недоумение. – Так вот. Лисята в ущелье теперь не живут. Я даже не представляю, куда они могли деться. Правда, у меня есть кое-какие соображения, но их сначала надо проверить.
– А с Викой-то что? – все-таки беспокоился Филин.
– Она простудилась, – наконец-то толком объяснил Кирилл. – Мама сейчас ее лечит. Но я еще не говорил ей о лисятах.
– И правильно! А то еще вообразит чего-нибудь на больную голову и прямо с температурой начнет их разыскивать, – пошутил Филин, и Кирилл, до этого чувствовавший перед сестрой вину, рассмеялся. Они подошли к дереву. Пока Филин возился с фотоаппаратом, а потом выбирал лучший вид, его друг делился своими догадками по поводу исчезновения лисят.
– Из-за чего ругался на тебя дед? – сначала спросил он.
– Ничего особенного. Ворчал как всегда, и только!
– Как ты думаешь, Исидор Афанасьевич мог разозлиться из-за того, что мы нарушили какие-то его планы?
– Конечно! Дед любит во всем порядок. Но стой-ка, ты считаешь, что лисята пропали по его вине?
– Нет, Филин! – словно досадуя на несообразительность друга, воскликнул Кирилл. – Все-таки он дедушка тебе или мне? Наверное, ты должен лучше его знать. Скажи, нравится ли Исидору Афанасьевичу охотиться? Может быть, ты слышал когда-нибудь об этом?
Такое резкое обращение Кирилла задело Филина, поскольку оно было похожее скорее на допрос, чем на беседу двух друзей.
– А ты сам его спроси! Ему будет по душе твой тон, – в отместку съязвил Филин, и Кирилл почувствовал себя пристыженным. Для того, чтобы не наговорить друг другу всяких глупостей, мальчики умолкли и занялись съемкой.
Филин, действительно, мало знал о своем дедушке. И это было неудивительно: Исидор Афанасьевич не особо трепетал от родственных чувств. Старику было достаточно иногда вспоминать, что, в случае чего, он на этом свете не одинок. Отец Филина был единственным его сыном, а сам Филин был единственным внуком. Это позволяло Исидору Афанасьевичу думать, что ему ни к чему чересчур обременять себя дедовскими обязательствами. Поэтому по большей части он жил для себя и только себе ни в чем не отказывал. И Филин никогда не слышал, чтобы дед говорил о какой-либо страсти к охоте. Хотя от такого непонятного дедушки вполне можно ожидать чего угодно. Но при всем при этом Филину всегда казалось, что Исидор Афанасьевич влюблен в природу и вряд ли может убить животное из-за простой прихоти.
