— Ни'лан! — окрикнул станди. — Подожди!
В ответ она подняла руку, призывая к тишине. Остальные громко переговаривались где-то поодаль, пытаясь протащить фургон по извилистой тропинке, и на опушку за ней последовали только Эр'рил и Элена.
Ни'лан из народа нифай, наделенного могущественной магией земли и растений, считала здоровье леса своей заботой, и она не могла пройти мимо страдающих деревьев. Крошечная женщина твердо решила: злодей, посмевший попрать их величие, поплатится за свою подлость.
Она осторожно приблизилась к древнему дубу, стараясь не наступать на желуди вокруг искривленного ствола. Старец мог обидеться, а Ни'лан очень надеялась, что тот не откажется ответить на некоторые вопросы.
Согбенный возрастом, с корой, отполированной дочерна десятками морозных зим и знойных лет, одинокий дуб вызывал почтение. Он вскинул ветви, будто возмущаясь участью собратьев, однако порча коснулась и его: желтые нарывы размером с дыню расползались по стволу. Наросты походили на ссадины, что оставляют осиные гнезда, однако Ни'лан не предполагала, что они могут быть столь велики.
Нифай осторожно притронулась к коре, стараясь не задеть болячки. Закрыв глаза и склонив голову, она всей душой подалась навстречу древнему великану.
«Пробудись и услышь меня, старец. О совете тебя прошу».
Ни'лан ждала ответа, пытаясь уловить то особое движение духа внутри ствола, по которому узнала бы, что услышана. Бывает, вековые деревья погружаются в сон и тогда неохотно прерывают общую песнь своего лесного дома. Но сейчас дело обстояло иначе — она не уловила даже отзвука рожденной дубом мелодии, даже намека на музыку растений.
Внутри похолодело: лишь однажды она ощущала схожее мертвенное безмолвие. Тогда молчали земли Лок'ай'херы — ее родины, уничтоженной болезнью.
— Ни'лан, — донесся откуда-то издали голос Элены. — Почему ты плачешь?
— Лес… Он не болен. — Голос Ни'лан сорвался. — Он мертв. Отравлен, как мой родной край.
— Почему же? — вмешался Эр'рил. — Посмотри, на ветках набухают вполне здоровые почки.
— Нет. Дух дерева заводит свою песнь в момент рождения и смолкает только в минуту смерти.
Нифай посмотрела на спутников, благоговейно касаясь ладонью холодного ствола.
— Я не слышу его песни, — прошептала она. — Духи ушли.
— Однако дуб все еще дает побеги, — не сдавался воин.
— Они ложные. Что-то прогнало истинных духов и захватило лес. Не он лежит перед нами, а нечто иное.
Элена подошла к Эр'рилу поближе.
