Сент-Джон оставил на столике пять долларов – около двухсот процентов чаевых для скучающей официантки, которая лишь однажды предложила ему еще кофе и больше ни разу не подошла, – и зашагал по улице, которую некогда избегал всеми силами, боясь подозрительных взглядов, сопровождавших каждый его шаг. Но взгляды, которые он теперь ловил на себе, были просто любопытными, что являлось вполне обычным проявлением внимания к любому постороннему в маленьком городке.
Сент-Джон не чувствовал гнева, вспоминая эти давние взгляды. Люди просто реагировали на изощренные вымыслы его отца. Тогда он желал, чтобы они могли хотя бы заподозрить его отца во лжи, но позже осознал, что требовать этого от них было наивно – его отец был слишком хитер и изобретателен. Поэтому в него верила только одна Джесса.
Он не мог отблагодарить ее за это тогда, но должен сделать это теперь.
* * *
Тяжелая дверь склада внезапно начала медленно открываться, напугав Джессу. Она бросила взгляд через плечо и увидела… Сент-Джона, так он представился. Если он хочет им быть, пусть будет. Она хорошо понимала, почему он хотел оставить в прошлом все, что происходило здесь с ним, с тем мальчиком, каким он был тогда.
Джесса тоже желала бы оставить в прошлом девочку, которой была. Девочку с детскими мечтами о мрачном, удрученном мальчике, с которым она дружила. Но в этом мужчине не было ничего мальчишеского, а в вещах, о которых он заставлял ее думать, ничего детского.
Не в первый раз Джессу интересовало, чем именно Сент-Джон занимается теперь. «Способствую» уже не было для нее достаточным ответом. Он явно не нуждался в деньгах. Его одежда не кричала о богатстве, но и не указывала на бедность – она была выдержана в классическом стиле, который никогда не выходит из моды.
Впрочем, догадывалась Джесса, человек, именующий себя Сент-Джоном, вряд ли сильно заботится об этом.
Теперь многое становилось понятным. Почему он здесь, почему хочет помочь ей победить Элберта Олдена. Его отца – человека, который много лет назад был источником его боли и отчаяния.
Но как он услышал о выборах? Он следил за действиями отца? Если так, его нельзя за это винить, хотя это вызвало у нее еще большее любопытство к его нынешней жизни.
– Благодарю вас, – сказала Джесса, щелчком подняв клинышек, державший дверь открытой в рабочее время. Знакомый запах сладковатой пищи, смешанной со свежей зеленью люцерны, защекотал у нее в носу.
Сент-Джон пробормотал что-то похожее на «ммм-хмм».
