Дойдя до нужного места, Сент-Джон остановился и сел на выступ, где сидел той ночью, дрожа под проливным дождем и наблюдая, как река бурлит вокруг основания скалы, обычно возвышающейся над водой на добрые десять футов.
Сент-Джон глубоко вздохнул, заставляя себя привести в порядок эмоции. Он едва не заставил Джессу заподозрить то, что в действительности произошло той ночью, хотя это не входило в его намерения. Оставив несколько улик, Сент-Джон считал, что все подумают, будто он утонул, унесенный разлившейся от дождя водой.
Как только дождь прекратился, Сент-Джон начал действовать. Он спрятал деньги, накопленные за последнюю пару лет и дополненные пачкой купюр, украденных из отцовского ящика стола, вместе с замысловатым зажимом в передний карман джинсов. Старик обнаружит пропажу, как только откроет ящик, но к тому времени он уже будет далеко.
Потом Сент-Джон взял несколько нужных ему вещей из школьного ранца и бросил его на землю, чтобы остальные вещи высыпались – тогда все подумают, что недостающие предметы унесло водой. Впрочем, едва ли кто-нибудь заметил бы исчезновение столь незначительных вещей, но ему они были дороги. Единственная фотография дедушки и бабушки, сохраненная отчасти потому, что все говорили, будто он очень похож на деда, которого он никогда не знал, лежала в заднем кармане, завернутая в пластик, оставшийся от сэндвича из школьного ланча.
Далее последовал камень, найденный им в двенадцатый день рождения и удивительно напоминавший по форме лошадиную голову. Но Сент-Джон надолго забыл о нем, потому что в тот день отец долго объяснял ему его семейные обязанности, которые по достижении столь «зрелого» возраста уже должны его интересовать. Он хранил камень, как напоминание не доверять ничему хорошему, поскольку оно может обернуться плохим.
Последними были две самые важные вещи: фуражка его деда, словно воскрешавшая яркий образ человека, который носил ее так часто, и брелок для цепочки с ключами, изготовленный из жженой глины в форме собаки Кьюлы. Брелок был важен, потому что его сделала для него Джесса вместе с закладкой для своего отца. Джесса объяснила с серьезностью, на которую способен только очень смышленый и добрый десятилетний ребенок, что Кьюла умел утешать как ни одно человеческое существо и поэтому должна остаться с ним всегда.
Так оно и вышло, думал Сент-Джон. Брелок в виде чуть кривобокой собаки был при нем и сегодня, хотя и надежно спрятан. Маленький талисман оказался могущественнее камня, потому что напоминал кого-то, кого он любил, и успокаивал в самые тяжелые минуты с помощью простого прикосновения руки к руке.
