За порогом царила абсолютная темнота. Остальной дом спал. Во всяком случае свет был выключен везде. В слабом блеске луны, струившемся из окна в конце коридора, перед Хелен покачивалась высокая фигура. Она сразу узнала Длинного Ала. Наверное, он был совершенно пьян, потому что вел себя странно: ни здравствуйте, ни до свидания.
— Пошел прочь! — возмутилась молодая женщина. — Мое общество к 35 % не прилагается.
Она захлопнула дверь, с раздражением повалилась на кровать и только тут осознала, что у ночного гостя были длинные темные волосы, слегка шевелившиеся на ночном сквозняке. Чтобы успокоить разыгравшееся воображение, Хелен затеплила свечу, вытряхнула из сумки аптечку, накапала себе аж 30 капель валерьяны, залила их водой из графина и выпила залпом.
После чего таинственный незнакомец представился ей в кресле у камина, на потолке, в зеркале и за окном.
— Пейте на ночь виски, — посоветовал он. — Валерьянка в этом доме полагается только котам.
— Хозяин приказал вас хорошо кормить. С голоду снятся кошмары, утром миссис О’Фланиган была сама любезность. Похоже, она получила от кого-то взбучку за нерадушное обращение с гостьей.
Хелен была этим очень довольна. Она коршуном накинулась на овсянку с яблоками, тосты с мармеладом и крепко сваренный кофе.
— Хозяин говорит: прекрасно, когда у девушек хороший аппетит. Значит и в постели они чего-нибудь стоят, — старый садовник Маэлз удостоился гневного взгляда экономки.
Кроме них в столовой завтракала еще Пат, 12-летняя внучка экономки. Как видно, она жила с бабушкой в доме, у нее были забавные конопушки и гнутые железные проволочки на зубах.
— Это чтоб сделать правильный прикус, — пояснила миссис О’Фланиган.
По мнению Хелен, поправить такой прикус нельзя было, даже выломав Пат челюсть. Внешность девочки можно было назвать невыразительной, а можно лошадиной — в зависимости от степени англофобии наблюдателя.
Маэлз, напротив, должно быть, слыл в молодости красавцем и разбивателем сердец. Он и сейчас смотрел гренадером, подкручивал пышные белые усы и откровенно заигрывал с доктором Грант.
— Я покажу вам сад, я покажу вам лес, я покажу вам окрестности. Эшвуд — милый уголок, если отрешиться от запустения.
— Да, денег не хватает, — буднично сказала Эмма.
— Опекуны несколько раз хотели продать усадьбу под снос местным фермерам, — снова встрял Маэлз. — Камень уж больно хорош. Но есть одно обстоятельство, которое никому не позволит…
Эмма кинула на садовника строгий взгляд, и он подавился шпинатом.
