Но главное открытие ждало ее впереди. Двигая книги на второй полке, Елена столкнула с места и едва не опрокинула здоровенную квадратную коробку из красного дерева. В таких в Европу из Нового Света привозили брикеты грубо нарубленных листьев табака. И через 400 лет слабый табачный запах дохнул в лицо молодой женщине, как только она открыла крышку.
Внутри лежали письма, вернее черновики писем лорда Дорсета разным людям. У Хелен гулко застучала кровь в висках. «Давайте знакомиться, граф,» — мысленно произнесла она, касаясь пальцами исчерканной бумаги. Порыв ветра ударил с улицы в окно. Цветные стеклышки задрожали. «Я буду очень осторожна,» — пообещала женщина.
Граф Дорсет писал сильно и просто. Даже его послания королеве Елизавете не изобиловали витиеватыми оборотами придворного. Он бывал то раздражителен, то весел, но никогда скучен.
«Лорд Говард дурак! Мы не можем позволить себе построить такие же корабли, как у испанцев — плавучие крепости, где матросы одно, а абордажный десант другое. Ближний бой с этими слонами моря для нас смертелен. Они раздавят наши суда, как скорлупки. Создать нечто подобное в короткий срок нам не по силам. Вы не хуже меня знаете, что денег нет. Но это еще не причина, чтоб посыпать голову пеплом и преклонить перед врагом знамена, даже не попытавшись вступить в бой, как предлагает Эффингейм. Наши корабли легкие, увертливые, быстрые, на них небольшие экипажи, но все до одного участвуют в драке. Я сам оснащал их новыми пушками. Быстрота и дальнобойность — единственные наши преимущества. Мы будем расстреливать неповоротливые испанские галионы с расстояния, не позволяя им подплыть для абордажа».
— Та-ак, — у Хелен начала с легким звоном кружиться голова. — Вы еще и отец новой тактики?
Судя по письмам, Дорсет оказался жестче, чем Хелен представляла его раньше. Пиратствующий аристократ с мощной коммерческой жилкой и склонностью к литературе. Кто из ярких людей того времени не закончил жизнь на эшафоте или в бою? Эссекс, Рэли, Дрейк… Многие плавали в Новый Свет, сражались, писали стихи, числились любимцами королевы-девственницы и положили головы под топор. Чем выделялся из них Дорсет?
Среди черновиков в шкатулке доктор Грант нашла несколько писем, адресованных корреспондентам в Дуэ, колонию бежавших с родины английских католиков в Италии близ папского престола. По всем правилам Дорсет должен был порвать контакты с «отщепенцами» и «папистами». Но не порвал. Впрочем и отношения с близкими друзьями, вынужденными покинуть остров, складывались не гладко. Они звали графа Александра к себе, упрекали за службу «еретикам» и «отказ от истинного Бога».
