- Что же вы предлагаете?
- Как я уже говорила, мой долг заключается в наблюдении за членами экипажа в экстремальных условиях.
Стревен Луз некоторое время молчал. Затем спросил:
- Как вы думаете, доктор Строза, как долго проболеет политический советник?
- Четыре или пять дней. Многое будет зависеть от его обмена веществ и, конечно, от эффективности лечения.
- И вы можете с уверенностью утверждать это?
- Да, я могу это предвидеть с известной долей определенности.
Капитан Луз снова развернулся в кресле лицом к окну.
- Мы так много уже узнали об этой планете. Она наводит на меня тоску. Не могу понять, почему вы так рветесь в эту мертвую пустыню.
Добившись своего, Мирлена встала.
- У меня слабость к кладбищам. - Она повернулась к выходу, но задержавшись в дверях, добавила: - Кроме того, две тысячи лет - это очень много времени.
Согнувшись и сжимая в руке копье, Кимри замер. Он с недоверием разглядывал чудовище. Бросится ли оно на него, изрыгая огонь и дым, или же вознесется с громом в небо, чтобы обрушиться оттуда на Ной Лантис?
Небесный зверь шевельнулся. Он выпустил из себя странные отростки и раскрыл стеклянные глаза, тупо уставившиеся на лес. Кимри, боясь двинуться с места, пытался убедить себя в том, что не боится умереть. Но чудовище казалось равнодушным к его присутствию. Кимри мог спокойно думать дальше.
И он принялся думать. Смерть одного воина - небольшая цена за спасение города. Жаль, что он не прожил дольше, что не любил больше женщин. Жаль, что его не успели кастрировать, и теперь тайны генераторов навеки будут скрыты от него. Но смерть одного - не бог весть какая плата за спасение многих. Если воткнуть копье в глаз этому зверю, ему наверняка придет конец...
Внезапно все страхи и сомнения оставили его. Он вскочил и, издав древний боевой клич храмовых атлетов «Сила в воде!», опытной рукой швырнул копье и тотчас кинулся на землю, зажмурив глаза и прикрыв руками голову от гнева чудовища.
Кимри не промахнулся, он услышал, как что-то разбилось. Изумленный тем, что гнева не последовало и он еще жив, Кимри поднял голову и вгляделся в лицо врага. Копье пронзило глаз, его древко торчало наружу. Но тут Кимри увидел, как на черном боку зверя открылся еще один глаз.
А ответного удара снова не последовало. Кимри почувствовал себя странно оскорбленным. С радостью ощутив в себе желание умереть, столь редко даруемое Готфредом, он вновь с боевым кличем кинулся на загадочное существо и в прыжке выдернул копье из мертвой глазницы. Он упал под брюхо чудовища, между его могучих ног и немедленно ткнул копьем вверх, в мягкое подбрюшье.
