Кроме того, летом 1906 г., находясь в Мюнхене и прочитав выступление Столыпина 8 июня в Думе, Лопухин увидел в нем существенные искажения событий. 14 июня он написал министру официальное письмо, в котором повторил рассказанное ранее Витте.
[21]В письме Лопухин, не показывая существовавшего у него недоверия к Столыпину,[22] представил свое видение изложения событий министром как следствие извращения обстоятельств дела его подчиненными. В частности, Лопухин указал, что прокламации, призывавшие к избиению евреев, распространялись в Александровске и после погрома 14 декабря 1905 г. Но основная мысль письма заключалась в поддержке мнения Урусова о том, что министр и его центральный аппарат практически бессильны, полиция и жандармерия, а также ряд сотрудников министерства «считают себя вправе вести самостоятельную политику» вследствие поддержки не только некоторых высших чиновников, но и таких фигур как генерал Трепов. «Только осведомленная прессой Государственная дума в силах навсегда прекратить систематическое подготовление властями еврейских и иных погромов» таково было глубокое убеждение Лопухина. Им и объяснял он факт передачи копии рапорта Макарова в газету.[23]
Урусов и Лопухин попали точно в цель — министр внутренних дел не мог предотвратить или остановить еврейские погромы. Так, 22 июня руководитель группы, командированной в Белосток, член Думы М. П. Араканцев после поездки выступил от имени комиссии с докладом о белостокских событиях. Он сказал, что утром 2 июня Столыпин обещал членам Думы В. Я. Якубсону и М. И. Шефтелю немедленно телеграфировать о принятии «действительных мер» против погрома. Но «особенно многочисленные расстрелы евреев» происходили с 5 часов дня 2-го июня до утра 3-го. В этом комиссия увидела существование «тайной власти, для которой власть министра была ничтожной».[24]
Член Думы от Гродненской губернии, в состав которой входил Белосток, М. Я. Острогорский заявил о получении телеграммы с сообщением о погроме в ночь с 1 на 2 июня; в 4 часа утра сам послал телеграмму Столыпину и в 11 часов утра был у него. Министр обещал «принять немедленно самые энергичные меры», сказав, что Острогорский может успокоить своих земляков. Однако вскоре погром «стал бушевать с необыкновенной силой».[25]
Известный исследователь истории евреев в России С. М. Дубнов 35-летнюю историю еврейских погромов в царствования Александра III и Николая II делил на три эпохи: первая 1881–1882 гг., вторая 1903–1906 гг., третья — военные погромы в прифронтовой полосе и изгнание сотен тысяч евреев из западных губерний (1914–1916 гг.).
