– Дэвид, что ты делаешь?
– Ничего.
– Почему ты взял дедушкину Библию?
– Хотел почитать. Америка вроде бы христианская страна?
Она села на зеленый диван, который у них в Олинджере стоял в парадной гостиной, под фигурным зеркалом. На ее лице все еще играла легкая улыбка, оставшаяся после прогулки.
– Дэвид, я хочу, чтобы ты поговорил со мной.
– О чем?
– О том, что тебя тревожит. Мы с папой это видим.
– Я спросил преподобного Добсона, что такое Царствие Небесное, а он ответил, что это все равно как сотворенное Авраамом Линкольном[12] добро, которое живет после его смерти.
Он думал, она возмутится до глубины души, а она спросила, ожидая продолжения рассказа:
– И что же?
– Больше ничего.
– И почему тебе не понравилось такое объяснение?
– Почему? А ты сама разве не понимаешь? Да это все равно что сказать, что никакого Царствия Небесного не существует.
– Я с тобой не согласна. А как ты сам представляешь себе Царствие Небесное?
– Откуда мне знать. Но должно же там быть хоть что-то. Я думал, он расскажет мне. Думал, это его работа.
Он чувствовал, что она удивлена, и начал сердиться. А ей-то казалось, что он и думать забыл про Царствие Небесное, тайно вступил в молчаливый заговор, существующий, как он теперь понял, вокруг него.
– Дэвид, – ласково сказала она, – неужели тебе никогда не хочется покоя?
– Вечного? Нет.
– Дэвид, ты еще так молод. Когда ты станешь старше, ты будешь относиться ко всем этим вещам иначе.
– Дедушка не относился к ним иначе. Видишь, какая истрепанная книга.
– Я никогда не понимала твоего дедушку.
– А я не понимаю священников, которые говорят, что Царствие Небесное – это все равно что добрые дела Линкольна, которые живут после его смерти. А если ты не Линкольн?
– Мне кажется, преподобный Добсон совершил ошибку. Постарайся его простить.
– При чем тут Добсон и его ошибки, разве в них суть? Суть в том, что я умру и никогда больше ничего не увижу, не услышу, не пошевельнусь.
– Но… – Она недовольно нахмурилась. – Милый мой, нельзя же быть таким жадным. Господь даровал нам этот изумительный апрельский день, даровал эту ферму, у тебя впереди целая жизнь…
– Так, значит, ты думаешь, Бог есть?
– Конечно есть… – Она вздохнула с глубоким облегчением, черты лица разгладились, наполнился покоем его овал.
Дэвид уже давно встал и теперь стоял в опасной близости от нее. Вдруг она протянет руку и дотронется до него?
– Всё сотворил Он? Ты в это веришь?
– Да.
– А кто же сотворил Его?
– Как – кто? Человек! – Ответ был так прекрасен, что лицо ее засияло от счастья, но вдруг она увидела, что сын с отвращением передернул плечами. До чего же она наивна, нелогична; настоящая женщина.
