– Ты руки мыла? Пришла с улицы – и давай грязными руками все хватать?! А микробы?
Я обалдело посмотрела на Золотову:
– Не переживай ты за свои микробы, ничего с ними не сделается.
– А я не за них, я за тебя переживаю. Быстро вымой руки, а я тебя сейчас покормлю…
Я пошла в ванную, по дороге размышляя, что материнство как-то не совсем хорошо подействовало на Золотову. Она, похоже, стала занудой. Однако руки я все-таки вымыла очень тщательно и села за стол, а Золотова налила мне стакан холодного кваса. Я рассказала ей, как ездила в дом ее бывшего мужа, как поговорила с ним. Отметила мимоходом, что Корнил Борисович мне не очень понравился. Потом рассказала про детей, как учила Танечку французскому, а Ванечку – английскому. Золотова слушала со слезами на глазах.
– Ванечка не похудел? Он так плохо ел в последнее время…
– Да не похудел он, успокойся. Упитан и выглядит вполне…
– А коленка у него зажила?
– Не знаю. Но, во всяком случае, он не хромал.
– А Танечка? Как она?
– Да говорю же: все у них хорошо… Ну, то есть не совсем, конечно. Дети по тебе скучают. И, кажется, очень боятся отца.
Золотова заметно погрустнела.
– Но я обещала твоей дочке, что попрошу свою знакомую добрую волшебницу, и она нам поможет. Вскоре вы все будете вместе.
– Ты так ей сказала? А она что?
– А она обещала хранить наш секрет.
Марина расплакалась в голос:
– Поля, нет, я так больше не могу! Я хочу видеть моих детей! Я с ума сойду…
– Марин, Марин, ну, ты того, реветь-то кончай. Этим делу не поможешь.
– Слушай, Казакова! – встрепенулась вдруг подруга. – Раз ты теперь внедрилась в дом моего бывшего, так, может, устроишь мне встречу с детьми?
– Интересно, как я это сделаю?
– Не знаю. Подумай. Ты же у нас – умная! Мне бы хоть несколько минут с Ванечкой и Танечкой пообщаться…
– Нет, Марин, не могу. Не для того я с таким трудом туда «засланным казачком» устраивалась, чтобы теперь рисковать. А вдруг нас «засекут»? Не стоит кратковременная встреча такой жертвы, поверь. Обещаю тебе, что скоро ты будешь вместе со своими детьми.
– Скоро? Когда скоро?
– Тебе что, число и время назвать?
– Полина, мне бы только обнять их, прижать к себе…
– Золотова, ну потерпи немного. Что ты раскисла, в самом деле? Ты ведь в школе не такой была! Вспомни, какая ты у нас была боевая! Веселая, артистка, оптимистка…
– Да, оптимистка… У меня тогда детей не было!
– Зато как ты в школьных спектаклях играла! Можно сказать, примой была.
Марина-Мальвина вдруг рассмеялась.
