Суслов встал и пожал руку Тыковлеву, оставляя его в догадках, был ли учинен разнос или состоялась просто отеческая беседа.
— Спасибо, Михаил Андреевич, — с чувством произнес Саша. — Обещаю, что выводы сделаем в ближайшее время. Разрешите идти?
— Да, да. Желаю успехов. Извините, еще об одном забыл спросить. Вы в записке всех участников беседы перечислили?
— Всех.
— Странно. А мне говорят, что там был с вами еще какой-то русский, бывший власовец. Он-то откуда взялся? Вы его откуда знаете?
— Не знаю я его, — похолодел Тыковлев. — На семинаре познакомились. Он в какой-то западноберлинской газете работает. А в записке я о нем не упомянул, потому что он весь вечер молчал. Сидел только и слушал. Я ему значения не придал.
— Аккуратнее надо, — глядя поверх Тыковлева, сказал Суслов. — Он у наших комитетчиков на примете. Темная личность. Вы это поимейте в виду на будущее.
* * *
За окном шел дождь со снегом. Погода, прямо сказать, собачья. Но сегодня праздник. 7 ноября. Годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. На здании ЦК висели красные флаги. Напротив окон тыковлевского кабинета виднелись полотнища лозунгов. Из репродукторов неслись революционные песни. Саша только что вернулся с военного парада на Красной площади. Ходил в первый раз в жизни на трибуну у Мавзолея. В первый раз в жизни почувствовал свою сопричастность элите, почувствовал физически, стоя рядом с заведующими отделами ЦК, генералами, министрами, передовиками производства, народными артистами, лауреатами Ленинской премии, академиками. Теперь он свой в этом кругу.
Через час прием во Дворце съездов. Тоже в первый раз в жизни. Позвали, правда, без жены. Но Татьяна не обидится. Замзаву по должности не положено. Пока что замзав. Но ничего. Поживем еще, увидим.
Тыковлев раскрыл сейф и вытащил из него листок белой слегка шершавой бумаги. В пятидесятый или сотый раз прочел знакомые строчки вверху: “Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза”, сбоку насчет обращения: “как с конспиративным материалом”. Поглядел на красную печать и подпись секретаря ЦК и довольный откинулся в кресле. Постановление постановлению рознь. А это — этап в его жизни. Он вышел в люди. Наконец-то. Про него, про Тыковлева, это постановление высшего органа родной Коммунистической партии. “Утвердить заместителем заведующего отделом т. Тыковлева А. Я.”. Так-то. Знай наших. От поздравлений телефон разры-вается. Все в друзья просятся. Отбоя нет. Назначили. Значит, считают, что потянет. Это не только аванс, но и признание всего, что сделал раньше. Не говоря уже о том, что признание полной чистоты и лояльности перед партией. В КГБ, небось, все, что только могли узнать про Тыковлева, десять раз переспросили и перепроверили. Чист он и непорочен, как белый снег.
