Мрак в конце тоннеля | страница 2



Но не запах смущал меня, а сами стены, железобетонные, холодные и вкупе со всей толщей земли, что нависала надо мной, невероятно массивные. Вся эта чудовищная масса, казалось, высасывала энергию из меня, как студеная железобетонная плита может забирать тепло из прислонившегося к ней тела.

Спусковой коридор закончился, и я оказался в просторном, залитым ярким светом тамбуре перед открытой сейфовой дверью в бункер. Люди здесь не задерживались, один за другим проходили в следующий тамбур-шлюз, разделенный на три входные секции, видимо, для того, чтобы принять как можно больше людей за отведенное на эвакуацию время. Но входная дверь была открыта только в одну секцию, и там нас ждал низкорослый мужчина в защитном костюме. Противогаз в сумке на одном боку, на другом – пульт радиационного сигнализатора, датчик от которого он держал в опущенной правой руке. Противник еще не нанес ядерный удар, и еще рано было проводить радиационный контроль, но порядок есть порядок.

Так же как и наружный, внутренний тамбур-шлюз был ярко освещен. На стенах кафельная плитка, давно уже утратившая первозданный блеск, но чисто вымытая, многочисленные сколы замазаны алебастром. Пол под ногами бетонный, но недавно и довольно-таки качественно покрашенный.

К открытой для прохода секции примыкало помещение, о назначении которого сухим казенным языком говорила прибитая к стене табличка: «Пункт санитарной обработки личного состава». Заходить я туда не стал, но из коридора через открытую дверь увидел ржавую трубу с приваренными к ней душевыми стойками. Опять же, нам туда не нужно, поскольку на зараженной местности мы не побывали. И, надеюсь, ноги моей там не будет…

За следующей сейфовой дверью нас ждало светлое просторное помещение. Стены железобетонные, неоштукатуренные, но выкрашенные в светло-серый цвет; плафоны под потолком старые, местами треснувшие, но не пыльные и мухами не засиженные. Видно, что их протирали совсем недавно. И железный канал для кабелей и проводов не производил здесь столь угнетающего впечатления, как в шахте перед входом.

Тяготила сама атмосфера подземелья, она же невольно навевала мысль о безнадежности ситуации. Казалось, вот-вот где-то наверху рванет атомный заряд, и этот бункер превратится в могилу для живых мертвецов. Нас уверяли, что еды и воды здесь хватит лет на тридцать, но автономная жизнь в этих казематах – не более чем жалкое существование. Ну не может человек жить без солнца, без просторов, заполненных облаками, ветрами, лесами, морями, реками… Здесь же вместо неба – потолок толщиною в десятки метров, вместо ветра – воздушный поток из вентиляционных каналов. Роль леса – легких земли – выполняла фильтровентиляционная установка, которая сейчас гнала воздух в обычном режиме. А когда наверху рванет, она будет его и фильтровать, и создавать в бункере избыточное давление, чтобы сюда извне не проникали зараженные частицы…