Разве не понимаете вы, что конец света давно наступил, что сатанинское жало проникло в сердца чиновников, правящих в государстве? Разве Господь в силах разбудить умершие души? Он в состоянии только забрать к себе живые, чтобы восполнить число небожителей…
Виктор был потрясён. Он смотрел на Лешку и не видел его. Лешка улыбался: «Я понимаю, поставить свечки за погибших в Афгане ребят — святое дело. Но это — поповский бред!»
Виктор молча сложил лист с отпечатанной проповедью и спрятал его во внутренний карман пиджака.
Ткачук не пошёл домой, а направился сразу в сарай. Он оборудовал себе небольшую мастерскую, собрал всякого инструмента, на деревянном столе пристроил большие тиски. Здесь пахло древесной стружкой, клеем; в прогнившем деревянном полу сновали мыши. Виктор любил забываться за работой, любил смотреть, как под руками появляется задуманное, как из бесформенного куска дерева или железа появляется нужный предмет. Он включил лампу, осмотрел камень на точиле, достал из портфеля металлическое полотно. В конце — концов, шлифовальный круг можно принести сюда…
Ткачук работал и думал о своём хозяине, старике с больными ногами:
«Надо зайти в магазин, купить молока, хлеба.»
Дед Фрол уже полгода не вставал с постели. До Виктора у него жил студент, которому надоело смотреть за стариком. Соседи Фрола по коммуналке написали заявление в собес, чтобы деда определили в дом престарелых. В этом случае комната и маленькая каморка доставались им. Дед считал, что лучше умереть, чем уйти из своей комнатушки. Но ведь кому-то надо было выносить горшок, стоящий под стулом с дыркой, и приготовить поесть. Фрол призывал к себе «смертыньку», но безрезультатно. Ревматизм поразил только его колени, старость наделила забывчивостью, в остальном дед был жизнелюбив, с хитрецой и, частенько призывал «косую», чтоб возбудить к себе сострадание. Пенсию ему приносил почтальон, и дед, путаясь в новых деньгах, рассовывал разноцветные бумажки в самые неожиданные места. Один раз Виктор обнаружил ассигнации, торчащие из дыры в его старом матрасе. «Фрол, — сказал он деду, — не рассовывай деньги по щелям, как сорока. Давай буду складывать в шкаф». Так и договорились.
Продукты Виктор покупал на свои деньги, а пенсию деда откладывали на похороны. Квартирант оказался для Фрола находкой. Когда в коридоре появлялся Виктор, обтянутый тельняшкой, замолкали оживлённые разговоры на кухне. Ткачук не сказал за всё время соседям ни слова, но те, завидев его, разбегались по комнатам, словно тараканы.
